Читать «Вудро Вильсон. 28-й президент США. Психологическое исследование» онлайн - страница 142

Это заявление привело Вильсона в ярость. Он стремился вычеркнуть из своей памяти тот факт, что заключил мир, который нельзя примирить с его 14 пунктами. Напоминание о правде, по всей видимости, было непереносимо для его Супер-Эго. М-р Бейкер писал: "Послание оказало крайне неблагоприятное воздействие на президента Вильсона... который попросту возмутился по поводу этого бессмысленного обвинения. Он достаточно хорошо знал о том, что было сделано. Знал, что принятые решения не соответствуют его стандартам и не удовлетворяют его, но что они были приняты для того, чтобы дать немедленный мир ввергнутому в хаос человечеству и создать могущественную новую организацию для гарантии мира. Неоправданное обвинение породило в нем лишь дух отрицания и ввергло обсуждение этого вопроса в атмосферу яростного спора".

Он обладал магической способностью игнорировать факты и верить в то, во что хотел верить, но для него, по всей видимости, было трудно сохранять уверенность в собственном сходстве со Спасителем в свете немецкого заявления. Однако ему удалось это сделать с помощью веры в то, что Лига исправит договор. Начиная с этого времени он игнорировал, насколько только возможно, всю критику по поводу заключенного договора. 12 мая Хауз записал в своем дневнике: ""Ассошэйтед пресс" дало мне копию тирады президента Эберта, направленной против президента Вильсона и его 14 пунктов. Я спросил Вильсона, желает ли он дать на нее ответ. Он ответил: "Нет, я даже не хочу читать ее, ибо американский народ доволен заключенным миром и его не беспокоит, довольна ли этим Германия или нет"".

Это утверждение Вильсона, по-видимому, знаменует собой важное продвижение в его бегстве от реальности. Очевидно, что он отказался читать немецкую критику не потому, что ни во что ее не ставил, а потому, что она столь много значила для него. Его чрезмерно могущественное Супер-Эго все еще требовало, чтобы он был справедливым судьей человечества. Й в конце концов, именно он в свое время настаивал на том, чтобы союзники приняли как часть соглашения о временном перемирии его заявление от 27 сентября 1918 года, включавшее в себя требование справедливого отношения ко всем нациям. Ни один человек, который произносил бы такие речи, как он, и обладал таким Супер-Эго, не мог бы читать комментарии немцев по поводу договора без чувства личного стыда - возможно, вытесненного, однако жгучего. В конце концов, он предал человечество, и его чувство вины, должно быть, было громадным; и каждый раз, когда его внимание обращали на совершенное им предательство, его чувство вины, очевидно, грозило прорваться из его бессознательного в сознание.

Многие из соотечественников Вильсона почти ничего не знали о международных событиях и об условиях Версальского договора. Более того, под влиянием пропаганды они испытывали преувеличенную ненависть к Германии, так что строгость договора была близка им по духу. Но большинство американцев также выступало против "впутывания в дела Европы", и, так как Лига в качестве неотъемлемой части договора рассматривалась как впутывание США в европейские склоки, имело место значительное недовольство по поводу ратификации договора даже среди тех американцев, которые не возражали против его условий и были готовы нападать как на "прогерманца и большевистского" на каждого, кто говорил правду об условиях заключенного мира.