Читать «Вторая часть Великого похода. От океана до степи» онлайн - страница 114

Между тем голод, постоянный спутник естественного процесса заживления, беспокоил его все сильней, и Дримм все ускорял и ускорял свой шаг, переходя на легкий бег и мечтая поймать хотя бы тощего зайца, пичугу, даже полевую мышь и сожрать со шкурой и костями. Добычи не было -- сцепившиеся фейри и гашрук распугали всю живность вокруг, и голодный победитель начал в прямом смысле жевать кору, срывая полоски с деревьев на ходу и толкая их в рот.

Огромный орешник стал настоящим подарком судьбы, а крупные с кулак прошлогодние орехи показались Дримму изысканным лакомством и лучше всякого мяса утоляли голод.

Размолоть в кулаке не такую уж и прочную скорлупу, выгрести не аппетитную на вид, но вкусную мякоть, сунуть ее в исходящий слюной рот и пока жуешь, сорвать новый орех -- все повторить и так раз за разом. Дримм настолько увлекся процессом что забыл об всем вокруг и, когда мохнатая башка попыталась ткнуться ему в руку и слизнуть с ладони мякоть очередного расколотого ореха, фейри ее машинально оттолкнул, рыкнул в испуганно закатившиеся глаза и чуть ли не дал пенделя жалобно и обиженно ревевшему существу, на всех парах удиравшему от него сквозь сминаемый орешник. Через мгновение Дримм все же осознал: тварь была даже побольше недавно заваленного гашрука, но главное, там куда удирал плачущий мохнатый толстожопый стог, паслось еще два таких же и еще одно вообще необъятное существо, раз так в пять крупней обиженного фейри медвежонка -- Дримм наконец разглядел кому он едва не навешал пенделей.

Мохнатый комок ткнулся в мамку и на своем медвежьем языке попросил ее себя пожалеть и защитить от неласкового двуногого. Медведица лизнула лобастую башку и двинулась по уже протоптанной отпрыском дороге, в конце которой ее ждал обидчик ее сыночка, сам сыночек и два других медвежонка заинтересованно покосолапили ей вслед. Медведица не была в ярости как могло бы быть -- в конце концов отпрыск не так уж и пострадал, не имел ни одной раны, а конфликты за орехи с другими медведями и другими существами случались с редким постоянством. Но и спустить обиду медведица тоже не могла, тем более, как она успела понять по незнакомому запаху, чужаку, еще одному претенденту на орехи. Прогнать! Напугать обидчика сына и навсегда отвадить его от кустов! Вот что хотела рачительная мамаша, тем более имелся повод -- хнычущий за спиной годовалый щенок, да и чужак был не так уж и велик, будет зарываться -- порвет, и медвежата немножко раньше чем должны узнают вкус мяса.

Именно такие мысли гуляли в огромной голове, а грозное ворчание и нарочито вальяжное пугающее своей неотвратимостью движение сквозь кусты призваны были дать понять серьезность намерений многотонной туши, а так же возможность обидчику задать стрекача -- медведица не собиралась преследовать чужака, а лишь презрительно поворчала бы ему вослед. Но многократно отработанный на лосях, оленях и кабанах порядок действий сразу же дал осечку -- чужак не собирался убегать, а встретил медведицу рычанием и взглядом голодных глаз. Впервые в жизни на могучего зверя смотрели как на добычу, и медведице не понравился этот взгляд -- она обнажила клыки и рыкнула по-настоящему. Получила в ответ не менее грозный рык и напряглась, оценивая перспективы схватки: незнакомое ей существо было не велико, но от него пахло кровью, не его кровью, а кровью недавно убитого врага и не простого врага, а страшного в ярости и подлости гашрука, многочисленные шрамы на бесшерстном теле намекали на множество выигранных схваток, а отсутствие страха и ярость в глазах на то, что чужак рассчитывает победить. Если бы медведица была одна, возможно она и решилась бы на схватку, как когда-то в молодости (2 года тому назад) вышла против стаи огромных волков, но сейчас у нее за спиной драгоценные дети, и она не имела права умирать.