Читать «Вспомним мы пехоту» онлайн - страница 18
Иван Никонович Мошляк
В кабинете командира полка майора Соленова находились комиссар старший лейтенант П. И. Бондаренко и-заместитель начальника штаба капитан Г. Н. Низовский. Я доложил о прибытии. [28]
— Садитесь, Иван Никонович, — спокойно, даже несколько флегматично сказал Соленов. — Хочу ознакомить вас с обстановкой.
Я сел на стул и, не утерпев, спросил:
— Японцы?
Чуть щуря темно-карие глаза, комиссар метнул на меня острый взгляд:
— Угадал...
Мое воскресное благодушное настроение как рукой сняло. Вот оно — начало...
— Обстановка такая, — все тем же ровным, спокойным голосом продолжал командир полка, — в районе озера Хасан японцы сосредоточили большие силы. Это неспроста. Возможны всякого рода провокации. Командир дивизии приказал мне выделить усиленный батальон и к утру двадцать пятого июля сосредоточить его вблизи границы. Хотелось бы, Иван Никонович, знать твое мнение, как секретаря парторганизации: какой батальон целесообразнее всего направить для выполнения этой боевой задачи? Дело ответственное... да и почетное. А вы к тому же из всех нас,—Соленов взглянул на комиссара Бондаренко и капитана Низовского,—самый старый служака в полку. Вам, как говорится, и карты в руки.
Отличительной чертой Павла Григорьевича Соленова было глубокое уважение к подчиненным, умение использовать их опыт и знания. Сам он, участник гражданской войны, обладал большим военным и жизненным опытом, и это вызывало к нему большие симпатии.
Я прослужил в полку восемь с лишним лет, вырос от рядового до командира роты, поэтому хорошо знал его личный состав. «Какие условия необходимы, чтобы батальон сумел выполнить ответственную боевую задачу — не пропустить японских захватчиков на советскую землю? — лихорадочно думал я. — Отличная боевая выучка личного состава — раз. Наличие близкого к штатному расписанию количества командиров в батальоне — два (практически такое случалось редко). И третье — боевые качества самого командира батальона. Он должен отлично знать военное дело, быть стойким, мужественным человеком. Ну конечно, всем этим условиям отвечает 3-й батальон и его командир старший лейтенант Разодеев».
Все эти соображения я изложил командиру полка.
Павел Григорьевич подумал, переглянулся с комиссаром (тот согласно кивнул головой) и сказал: [29]
— Твое мнение, Иван Никонович, совпадает с нашим.
Он снял телефонную трубку и приказал поднять по тревоге 3-й батальон. Положив трубку, все тем же спокойным, будничным голосом проговорил:
— Мы вот с комиссаром решили направить тебя с третьим батальоном для помощи Разодееву в организации партийно-политической работы.
Я встал по стойке «смирно»:
— Есть, отправиться с третьим батальоном, товарищ майор!
— Через час я собираю руководящий состав, буду ставить задачу, тебе надо присутствовать. А пока можешь быть свободным.
Я вышел из помещения. Как и полчаса назад, на улице ярко сияло солнце. Около крыльца щебетали воробьи, поклевывая кем-то рассыпанную пшенную крупу. Тишина и мир, казалось, царили на земле. Но это только казалось... Со стороны казарм 3-го батальона уже слышались громкие команды.