Читать «Всемирный следопыт, 1930 № 08» онлайн - страница 38
Михаил Ефимович Зуев-Ордынец
— Сокровища Тьякры-Негары оказались, к сожалению, недоступной мечтой — нарушая наступившее молчание, со вздохом произнес один из офицеров.
— Ну, вам особенно горевать не приходится, — заметил Ван-Гам. — Вы сумели в три месяца собрать
Внезапно сидевшие за столом офицеры насторожились…
Из Петербурга на Ломбок.
Начиная с сумерок лес и селения, окружавшие большой компонг, начали наполняться вооруженными людьми. Лагерь охватывался со всех сторон…
Парыган вместе с Дьелантиком находились при передовом отряде.
Туан-бессар волновался. Он знал, что успех зависит только от внезапности. Легкая нервная дрожь охватывала его по временам. Дьелантик казался невозмутимым…
Парыган убедился, что сквозь решетчатые стенки арбы он видит все окружающее.
Все больше сгущался лесной сумрак, и с наступлением ночи Парыган потерял возможность что-либо различать.
Как тени следовали по пятам за ним два сасака-телохранителя.
— Далеко не все воины знают тебя в лицо, — сказал Дьелантик, навязывая почетную стражу. — Не отказывайся. Ты слишком дорог для дела…
Сейчас, в лесном мраке, Парыган оценил присутствие проводников.
Изредка он поглядывал на часы, освещая циферблат раскуренной сигарой.
— Одиннадцать часов двадцать минут, — произнес он. «Которое сегодня чисто?» — внезапно пришло ему в голову.
Чтобы сократить томительно тянувшееся время, Парыган начал высчитывать.
«Двадцать пятого августа, тысяча восемьсот девяносто четвертого года… Двадцать пятое — двенадцатое по старому стилю…»
Старый стиль — как много говорил он туан-бессару. Ему вспомнилось детство, далекое, прошлое, то время, когда его еще не называли Парыганом.
— Виссарион Пантелеймонович Папарыгин — туан-бессар! — тихо проговорил он и улыбнулся. В памяти мелькнуло знакомое сельцо, кукурузные поля и виноградники.
Старик-отец, мать — добродушная, ворчливая толстуха… Огромная семья, младшим в которой был он.
Он вспомнил себя, вихрастого, непокорного мальчишку, бежавшего от постов и часослова. Бурные сцены в семье и, наконец, завоеванное упорной борьбой право учиться в гимназии.
Дальше: Кишинев, пыльный и душный. Скучные, тупые учителя. Мечты о дальнейшем образовании, — и скандалы дома…
Вот он порывает с семьей. Жажда иной жизни вместе с гимназическим дипломом и несколькими рублями в потертом кошельке — весь его капитал по приезде в Петербург.
Виссарион Папарыгин добивается невозможного: он студент Горного института. Три года напряженной работы, обивания порогов, уроки за кусок хлеба. Вокруг странная, настороженная жизнь, придавленная дворцами и казармами..
Студенческие разговоры, сходки, кружки, волнения… Первое марта. Обыски и аресты после цареубийства.
Высылка студента Папарыгина — без пяти минут инженера.
Снова мертвящая духота. Полицейский участок, сонные, увешанные медалями городовые… Бороться! Бежать!..
— Туан, пора! — оторвал его от воспоминаний голос Дьелантика.
Мертвыми, непробудными казались хижины большого компонга. Спал белевший палатками лагерь. Только на освещенных изнутри полотнищах шатра командующего колыхались нелепые тени.
