Читать «Всемирный разум» онлайн - страница 47

Зрительный контакт вызывает мгновенный отклик со стороны головного мозга, пробуждая чувства, заставляющие людей сближаться или отвергать друг друга. Если дело касается мужчины и женщины, то это – знак к сближению. В одном исследовании произвольно составленные пары мужчин и женщин должны были обсудить некоторые детали интимных отношений, а затем в течение двух минут смотреть друг другу в глаза. Как сообщалось, члены каждой пары ощутили привлекательность друг друга, а одна пара даже поженилась [59] . Психолог Роберт Эпштейн (Robert Epstein) предложил своим студентам проделать то же самое. По данным последующего опроса, 89 % из них заявили, что упражнение дало им ощущение близости с партнером [60] . Дэниел Гоулман (Daniel Goleman) предположил, что зрительный контакт между людьми активирует особую часть мозга, называемую орбитофронтальной зоной (orbito-frontal cortex), которая отвечает, в частности, за эмпатию и «отзеркаливание» (mirroring) эмоций другого человека [61] . Она, расположенная как раз позади глаз, как предполагается, сводит воедино сигналы, поступающие из коры (самой «думающей» части мозга), миндалевидного тела (amygdala), регулирующего эмоции, и ствола головного мозга (brainstem), отвечающего за основные связи его с телом.

Зрительный контакт обладает особой силой, потому что объединяет, как формулирует Гоулман, «мысли, чувства и действия». При нем информация передается в мозг весьма специфическим образом. Несмотря на всю свою мыслительную мощь, мы все еще остаемся животными, млекопитающими. С телом из плоти и крови, полученным в результате миллионов лет эволюции. Своим развитием мы «запрограммированы» на то, чтобы во время зрительного контакта ощущать близость и доверие. Последнее не всегда оправдывается, но соответствующие эмоции все равно возникают. Хотя наставники на семинаре, о котором вы прочитали выше, вероятно, понятия не имели об орбитофронтальной зоне коры головного мозга, они, несомненно, знали о связанных с ней эффектах и целенаправленно, системно, использовали их. Не для того, чтобы манипулировать людьми, но для того, чтобы обучать их. Как много я упустил, фиксируя взгляд лишь на губах людей! И сколько еще нового узнал бы о людях, наберись я смелости глядеть им прямо в глаза?

Теперь ведущие семинара дали нам по две минуты, чтобы поговорить о нас самих. Я начал первым и искренне сказал Стефани, каким одиноким и настороженным себя чувствовал. Я говорил и ощущал, какой это великий дар – иметь возможность быть выслушанным. Да, занятие было посвящено именно тому, чтобы люди могли слушать друг друга и быть услышанными. Когда наступил черед Стефани, я постарался слушать ее, не отвлекаясь на внутренний диалог с самим собой. «Просто слушай»,  – сказал я себе. Даже если она нервничает, позволь ей понервничать. Я здесь не для того, чтобы заставлять ее что-то чувствовать или мешать ей в этом.

Я обнаружил, что по-прежнему понимаю Стефани – даже тогда, когда не слежу за ее губами, а гляжу ей в глаза. Мой слух позволял улавливать большую часть того, что она говорила, а периферическое зрение помогало добирать недостающие детали по ее губам. Я начал понимать, что в моих силах создать «нейропрограмму», призванную позволить мне, когда понадобится, смотреть в глаза другому человеку. Смотреть безо всяких хитростей и уловок. И, в свою очередь, позволить самому себе выглядеть таким, какой я есть.