Читать «Все, что ты любил когда-то, ветром унесет (вп-3)» онлайн - страница 12

И примут последние строчки за предсмертную запис­ку, хотя бы просто потому, что они последние. Не важно, где он оставит или спрячет книжку, так оно и будет. Точ­но и наверняка, как палка в задницу этой гребаной Аме­рике — так написал некий неизвестный ему лирик из Во­сточного Техаса.

— Если, конечно, они ее найдут, — пробормотал он. И тут его осенило.

Снег валил всё гуще, ветер усилился, и огоньков, мер­цавших на дальнем конце поля, видно не было. Альфи стоял на краю парковки рядом со своим заваленным сне­гом автомобилем, полы широкого пальто бешено трепал ветер. Наверняка на ферме все они уже уселись смотреть телевизор. Всей своей хреновой семейкой. Если, конеч­но, тарелку спутниковой антенны не снесло с крыши ам­бара. А дома у него жена с дочерью, должно быть, уже вер­нулись с баскетбольного матча. Майра и Карлин жили в мире, имеющем мало общего с автострадами федерально-го значения, с заведениями «фаст-фуд», выросшими вдоль обочин, точно грибы после дождя, а также со свис­том проносящихся мимо тебя на скорости семьдесят, во­семьдесят, а то и все девяносто миль в час автофургонов и трейлеров. Нет, он не то чтобы жалуется (да и потом это совсем не в его характере). Нет, он просто констатирует факт. «Здесь никого, даже если кто-то и есть», написал некто в Чок Левел, штат Миссури, на стене деревянно­го уличного сортира. А иногда он видел в ванных моте­лей кровь, правда, в небольших количествах. Хотя, из­вините, однажды он видел под раковиной со стальным исцарапанным зеркалом грязный обшарпанный тазик, наполовину заполненный кровью. Неужели никто до него не заметил? А если заметил, почему не сообщил куда следует? Или сообщать о таких находках тут было не принято?..

И еще в некоторых мотелях беспрестанно передавали по радио прогноз погоды, и голос диктора казался Альфи каким-то нереальным, призрачным. Голос привиде­ния, с трудом пробивающийся через голосовые связки трупа. В Кэнди, штат Канзас, в платном сортире на шос­се 283 кто-то написал: «Ку-ку! Стою у двери и стучу». А ниже красовалась приписка: «Если ты не из компании ассенизаторов, пошел прочь, паршивец и педераст!»

Альфи стоял на краю тротуара и даже задыхался не­много — уж больно холоден и насыщен снегом был воз­дух. Стоял и сжимал в левой руке записную книжку — так крепко, что она согнулась пополам. Уничтожать ее нет ни­какого смысла. Он просто забросит ее на поле фермера, здесь, на окраине Линкольна, забросит как можно даль­ше от дороги. И в этом ему поможет ветер. Книжка мо­жет пролететь футов двадцать, а там ветер подхватит ее и понесет еще дальше, пока она не зацепится за кочку или сугроб и останется лежать там. И ее заметет снегом.

Книжка пролежит там всю зиму, еще долго после того, как тело его отправят домой родственникам. А весной фер­мер Джон проедет по полю на своем тракторе, и в кабин­ке у него будет звучать веселая музыка, и наедет он плу­гом на его любимую записную книжку. И зароет ее глубоко-глубоко в землю, где она и останется лежать на­веки, постепенно превращаясь в другую материю. Всегда почему-то хочется думать, что ничто на свете не исчезает бесследно, лишь переходит в другую субстанцию. «Не на­прягайся, все вернется на круги своя», — накорябал некто на стенке телефона-автомата на автостраде 35, неподале­ку от городка под названием Кеймерон, штат Миссури.