Читать «Все есть яд» онлайн - страница 11

— Было соглашение, — продолжил он. — Ты нарушил его. Я должен восстановить порядок.

— Чей порядок? — зло выплюнул староста. — Мародеров и нелюдей? Гнусных тварей, которые только и умеют, что грабить и убивать? Которые из наших детей делают таких же ублюдков, как они сами?

Будьте вы прокляты! Вы и ваши мерзкие гнезда и ваша королева! Об одном я жалею — что три года назад вступил с вами в сделку. Да только теперь прозрел.

— Тогда ты умрешь, — равнодушно произнес Ян, и отлепился от стены. Человек вскинул голову, его глаза блеснули упрямством и неповиновением.

— Пусть! — почти выкрикнул он, и вместе со словами с его губ сорвался темный сгусток слюны. — Я виноват. В святом писании сказано: «Горе нерадивому пастырю, покинувшему свою паству. Пусть правая рука его иссохнет, а правый глаз ослепнет». Но, по крайней мере, я умру человеком. Гораздо хуже прожить жизнь грязной тварью, как ты. Эмоциональная волна закрутилась вокруг Яна в штопор. Словно в бреду, он тяжело шагнул вперед, и в лицо дохнуло смрадом ненависти и страха. Тогда Ян ударил — не сдерживаясь, со вкусом, наотмашь.

Металлические пластины, нашитые на тыльную сторону перчатки, до крови рассекли щеку, смяли носовой хрящ, словно картонку. Человек издал булькающий хрип, а потом из разбитого носа хлынула кровь.

— Последнее предложение, — ровно произнес Ян. — Двойной размер дани. В течение года. Таков штраф. Но твоя семья будет жить. Будто подтверждая его слова, из глубины дома донесся надрывный женский крик. Человек напрягся, сглотнул мучительно и громко. Его лицо перекосила страдальческая гримаса.

— Будьте вы прокляты! — прошипел он, и повторил громче, срываясь на крик: — Будь ты проклят! Ублюдок! Он плюнул, целясь Яну в лицо. Тот отклонился в сторону, и плевок — густая мешанина слюны и крови, — скатилась по золоченому погону.

Ян медленно вытер его пальцами, а потом ударил снова. Хрустнула челюсть, и человек закашлялся. Ян с удовлетворением отметил, как вместе с черными кровавыми сгустками мятежник сплевывает обломки зубов.

— Горе пастырю, — повторил Ян, и улыбнулся жуткой, нездоровой улыбкой, которой могут улыбаться только васпы. — Пусть правый глаз ослепнет. Он ухватил человека за слипшиеся волосы, и всмотрелся в разбитое лицо — мужчина еще крепился, но не было в нем теперь ни гордости, ни непокорности, а был только страх. И это вызвало у Яна новую усмешку — еще более горькую и болезненную, чем прежде. Он медленно вытянул стек, и выдвинул лезвие — в полумраке комнаты оно сверкнуло тускло и зловеще.