Читать «Время царей (пкв-2)» онлайн - страница 9

Если же Полисперхонт предпочтет явиться в ставку Деметрия… О! Положение Кассандра осложнится многократно. Ведь у него достаточно врагов и в Македонии, и в Элладе, а болтовня о законности, пустопорожняя в спокойные дни, становится подчас смертельно опасным оружием в период кризиса!

И, кроме того…

Сын Антипатра называет себя опекуном юного Царя Царей. По какому праву? Он взял его в плен, это верно, и ныне вся Ойкумена шушукается о том, что наследник Божественного – бесправный узник в руках у подданного. Не позавидуешь Кассандру: тяжкая ноша, этот мальчишка! Нести – непосильно, бросить – страшно! Законная же опекунша, родная бабушка несчастного мальца, завещала воспитание внука, в случае своей гибели, двоим: своей дочери, Клеопатре Эпирской, и наместнику Полисперхонту. Ну что ж! Клеопатра давно уже обитает в Сардах Лидийских, под опекой Одноглазого, и по слухам, хворает. Полисперхонт же – здесь, в заснеженных тимфейских ущельях. Что, если вдобавок к заветному посоху и единственной родственнице Царя Царей Антигон заполучит еще и законного опекуна бедного мальчика, чье право на престол узурпировано Кассандром?!

Кто-кто, а уж Антигон умеет выжимать масло даже из жмыха. А тут и подавно не упустит своего! Так что не зря засуетился Кассандр!

На кратчайшее мгновение ноздри слепца хищно напряглись, заострились.

И тут же опали.

Нет. Стар он уже для этих игр. Если бы хоть немного раньше, когда глаза еще видели свет!

А теперь осталось только думать о внуках.

Их вполне устраивает золотая клетка, обещанная Кассандром. По сути дела, это – предел их мечтаний.

А что ждет их при дворе Антигона?

Одноглазый суров. Он не любит роскоши и не терпит изнеженности. Деметрий же, хоть и прослыл первым щеголем Ойкумены, но возвышает людей не по родовистости, а за отвагу и талант. Увы, ни тем, ни другим боги не одарили наследников тимфейской диадемы. Им, балованным и много о себе мнящим, будет плохо и неуютно под знаменем Антигона… Много хуже, чем в Пелле…

Итак, решено?

Пусть подавится Кассандр посохом наместника! Пусть хоть подотрется завещанием Олимпиады!

Не о чем было бы и думать… Если бы в цену, оговоренную Антипатридом, не входила голова Ираклия!

Геракла…

– Паренек! – негромко позвал Полисперхонт, и грамматик, чутко дремлющий в уголке, встрепенулся.

– Я здесь, господин!

– Вина!

Шаги. Шорох. Плеск.

Морщась, слепец пригубил кисловатую, много больше положенного разведенную ключевой водой, влагу.

Горло защемило от вкуса диких яблок, но спустя несколько мгновений боль, сжавшая сердце, ослабла.

Геракл…

Словно в насмешку дали мальчугану это громкое имя! Ни в раннем детстве, ни теперь, в юности, не подходило и не подходит оно худенькому тихому книгочею, разумному не по годам и ласковому, словно глупый, доверчивый теленок, чье появление на свет не только никого не обрадовало, но, напротив, озадачило многих.