Читать «Время Малера» онлайн - страница 2
Даниэль Кельман
Давид вздрогнул. И открыл глаза.
Он лежал в кровати. В темной комнате никого. Осторожно откинув одеяло, он встал и подошел к окну.
Стекло запотело от его дыхания. Давид протер его ладонью и тут увидел внизу разбитый фонарь. С грохотом проехал автомобиль. Давид повернулся. Глазам открылась мирная комната. Вот только фонарь на улице разбит. А ведь еще вчера вечером стоял целехонек.
Давид побрел обратно к кровати, пощупывая босыми ногами мягкий ковер, забрался под одеяло. Закрыл глаза и притаился. Рядом на ночном столике тикали часы.
Снова явилась знакомая картина. Только теперь более ясная. Впервые в жизни после стольких трудов ему довелось иметь дело с продуктом чистой математики. И не требовалось никаких усилий, ибо все возникало само собой. Числа, еще не ставшие окончательно числами, понятия, еще не получившие определений, формы, еще не вошедшие в употребление. Тиканье часов задавало ритм, возводя каркас, на который нанизывались и выстраивались по порядку плывущие мимо формулы. Давид слышал каждый свой вдох, переходивший в хрип, но все равно не открывал глаза и не шевелился. Часы тикали. И это тиканье, состоявшее из чередования тишины и однообразных стуков, уже не просто сопровождало его, но внедрялось в самый водоворот мыслей, неожиданно наполняясь смыслом. На улице завыл автомобиль, заведенный каким-то недотепой. И в эту самую секунду в доселе скрытую, неизвестную область сознания Давида вселилась уверенность. Теплыми искрящимися волнами она стала разливаться все шире и шире – вперед, сквозь него и дальше, во внешнее пространство.
Некоторое время Давид лежал словно покойник. Только ход часов нарушал тишину. Потом он открыл глаза.
Сверху нависал потолок, этакая разглаженная поверхность темноты. Виднелись серые силуэты мебели. Четырехугольник шкафа, очертания письменного стола, углы стоящего впереди кресла. Захотелось повернуться на бок, но силы отказали. «Наконец-то, – тихо сказал Давид, отметив, что голос его звучал необычно. – Наконец-то!»
Потом что-то произошло. Давид попробовал сделать вдох, только ничего не получалось; что-то сковало легкие и перекрыло дыхание; сердце бешено колотилось. Он протянул руку и в поисках ингалятора принялся шарить на ночном столике, отодвигая в стороны различные предметы, что-то упало, он не знал что, лекарства не было, не было… Наконец пузырек нашелся. Давид поднес его ко рту, вытянул губы трубочкой, сделал вдох и почувствовал горьковатый привкус.
Подождал. Часы отсчитывали: десять, пятнадцать… двадцать секунд. И наступило облегчение. Давид осторожно вдохнул, выдохнул, снова вдохнул. Пузырек выскользнул из пальцев и исчез где-то в постели. Пульс забился ровнее, дрожь прекратилась. Давид повернулся на бок.
Ему так хотелось еще раз вызвать в воображении знакомую картину, но он подавил желание. Лучше сделать это завтра или послезавтра, да когда угодно, ведь теперь она всецело принадлежала ему. Он почувствовал, как подступал сон: глубокий, приятный, ничем не угрожавший сон. Тихое журчание тишины постепенно заглушало ход часов и доносившийся с улицы шум машин.