Читать «Вратари — не такие как все» онлайн - страница 3

Для меня — болельщика «Челси» — игроком, на которого я хотел быть похожим, был Джимми Гривс. Тогда, в девять или десять лет, все наши хотели того же. Это было как раз перед тем, как он уехал в Италию, а потом вернулся и играл за «Тоттенхэм», — почти каждый в нашей школе в Ноттинг Хилле был Джимми Гривсом, когда мы играли на своей площадке. Такой маленький, с короткими ногами, мелькающими, как спицы у велосипеда, с его уходами в сторону, с голами, которые он создавал из ничего, с длинными рывками, которые он любил; кроме того, он был очень молод и, к тому же лондонец. Питер Бонетти тогда только пришел а «Челси» вратарем, и я им восхищался, особенно когда мой старик брал меня на стадион, и мы садились за воротами так, что я мог наблюдать с близкого расстояния за его прыжками, как у акробата. Но я хотел забивать голы, а не предотвращать их. Думаю, это вполне естественно для ребенка.

Мне, наверное, было около двенадцати, я тогда играл крайним нападающим и был довольно мал для своего возраста. Как-то раз в одном турнире навылет мы встречались с другой школой в Уормвуд Скрабсе. Там бывает очень холодно, и я хорошо помню тот вечер — один из тех, когда дует восточный ветер и пронизывает все насквозь. Примерно через двадцать минут после начала игры наш вратарь бросился за мячом и получил удар в плечо — он даже руку не мог поднять, и ему пришлось уйти из ворот. Я помню, что он был хорошим вратарем и, кажется, до этого никогда не получал травм. Так или иначе, у нас не было никакого плана на тот случай, если он будет травмирован.

Тут пошли всякие споры, никто не, хотел вставать в ворота, и, наконец, учитель, который был нашим тренером, сказал: «Что ж, ему придется играть на краю, так что ты, Ронни, вставай на его место». И я встал.

Иногда на нашей игровой площадке я ради смеха стоял в воротах, когда мы играли теннисными или крикетными мячами (как и все, я неплохо играл в крикет), но чтобы вот так, во время настоящего матча — никогда. Помню; какими гигантскими мне показались те ворота и каким маленьким — я сам. Там даже не было сетки, от чего становилось еще неуютнее. Первый удар пришелся в перекладину. Это было забавно, я отлично помню, как мяч пролетел надо мной, и я подумал, что это нечестно — как мог я дотянуться до него?! — потом шлеп! и мяч опять пронесся над моей головой, и у меня было столь же мало шансов поймать его, как и в первый раз. Ужасное чувство беспомощности, как в кошмарном сне. Посла этого я в течение нескольких лет, пока не начал расти, молился по ночам, чтобы Бог сделал меня хоть чуть-чуть повыше, и всеми способами пытался вытянуть свое тело.

Мой отец всегда старался поддержать меня. Помню, как он приходил по утрам после разноса утренних газет, садился в своей форме почтальона возле камина и говорил: «Рон, ну ведь был же Гарри Хибс, правда?» И мы слушали историю про Гарри Хибса, про то, каким великим вратарем он был, и про то, что его рост был всего пять футов девять дюймов. «А какое умение выбирать позицию! — любил говорить мой старик. — Это то, что тебе нужно, Рон. Для вратаря это важнее всего на свете. Про Хибса всегда говорили, что соперники бьют прямо в него, но это потому, что он правильно выбирал позицию. Он всегда, всегда находился в нужном месте».