Читать «Врата скорби. Следующая остановка – смерть» онлайн - страница 169

Сэр Роберт разрезал первую книгу канцелярским ножом. Из книги – выпала записка – ни адресации, ни подписи. Ничего.

Будь осторожен. Активность наших врагов нарастает. У тебя два – три месяца. Шесть – в лучшем случае.

Враги – конечно же, были русские. Такие как этот Владимир Ленин. Кстати, хорошо пишет, подлец. Сэр Роберт его читал…

Передвинув стул так, чтобы падал свет – сэр Роберт уселся с книгой…

* * *

Вечером – прибежал мальчишка. Если бы он был взрослым мужчиной – сэр Роберт дал бы ему пару пачек сигарет Ротманс. Но так, как мальцу не было и десяти на вид – сэр Роберт высыпал из своей коробки на ладонь несколько мятных пастилок.

– Держи, разбойник, сказал сэр Роберт, употребив арабское «рас забба» – косматая голова.

– Я не разбойник… – обиделся пацан

– Не разбойник. А водишься с разбойниками. Держи.

Пацан с подозрением посмотрел на маленькие конфетки цвета неба, взял одну, попробовал на зуб…

– Это надо сосать. Вот так. Положи на язык, и…

Пацан попробовал так сделать. Понравилось – заулыбался, схватил конфеты. Быть может, он вырастет и вспомнит, как британский офицер угощал его вкусными конфетами. А может – и не вспомнит. Одному Аллаху – ведомо.

Горы Хадрамаут, зона племен. Юго-Аравийская племенная федерация. Неконтролируемая территория. 09 июня 1949 г

Казак станицы Вешенской Донского казачьего войска Михаил Слепцов, сын старшего урядника Прохора Слепцова – был больше арабом, нежели казаком.

Он прожил на Востоке столько, что Восток, его жизнь, его существование было для него ближе и понятнее, чем простая казачья станичная жизнь. Он чувствовал себя своим на узких улочках восточных городов, в гомонливых торговых рядах восточных базаров, среди бородатых, одетых совершенно по-чужому людей, мысли которых для обычного реестрового казака – лес темный. Он понимал, почему происходит то, что происходит, почему эти странно выглядящие люди поступают так, как они поступают – он даже полюбил их по-своему. Бедуины – простые и гордые люди, абсолютно не чурающиеся своей нищеты, считающие своим сокровенным долгом накормить и напоить гостя лучшим, что у них есть. Они были как дети – слушали человека из далеких городов, открыв рты от удивления, и не обижались, даже если он делал что-то не так, не по обычаям бедуинов. Считалось, что у христиан очень странные религиозные традиции, которые, впрочем, стоит уважать, потому что христиане гости. Следовало сделать уж совсем что-то экстраординарное и даже преступное – чтобы вывести бедуина из себя.

Но с другой стороны, помимо бедуинов есть еще и ваххабиты – жестокие люди, в основном выходцы из кочевых племен, испокон века промышлявших бандитизмом, а в ваххабизме видевшим прямое оправдание этого. Есть рафидиты – шииты, с их постоянными заговорами и жестокостью – в день смерти их Пророка они собираются на улицах, кричат и режут себя и друг друга ножами, нанося страшные раны – это называется «шахсей-вахсей», праздник памяти великого предательства, великой смуты, великого раскола. Есть и похуже – те, кто наслушался пропаганды большаков на приисках. Любой казак знал, кто такие большаки – это из-за них все двадцатые смута была, казаков то и дело на усмирение бросали, пару раз все войско подымалось. А троцкисты – странное, непроизносимое, скрипящее как песок на зубах слово – было все равно, что прозванием Антихриста…