Читать «Враги и фальсификаторы марксизма» онлайн - страница 8

XX век, требующий новей идеологии. Устарелость марксизма — таков рычаг фрейеровской конструкции. Марксизм — философия другого века, других времен, других общественных условий. При этом крайне любопытно, что все доказательства в пользу устарелости Фрейер заимствует у социал-демократии. Социальная политика, демократия, профсоюзы, реформы уничтожили-де классовую борьбу и самые классы, привели к врастанию пролетариата в капитализм, сменили борьбу классов переговорами партнеров. В своих славословиях реформизму Фрейер достигает вершин иллюзионизма, он положительно галлюцинирует: разве не бред его разговоры об осуществлении капитализмом эмансипации детей, женщин и стариков, обеспечения больных и инвалидов, помощи безработным, о мирном арбитраже и третейском суде, об отказе пролетариата от борьбы против основ существующего строя, так как и этот строй якобы гарантирует им человеческое существование; разве не дикий бред все это перед лицом многомиллионной безработицы, перед лицом отнятых на основе § 48 последних крох завоеванного в классовой борьбе социального законодательства, перед лицом неуклонно обостряющейся классовой борьбы и неуемно растущей воли пролетариата к уничтожению основ существующего строя! Фрейер смешон в своих дон-кихотских «доказательствах» устарелости марксизма для XX века, когда сама действительность принялась железной рукой за всеобщее обучение марксизму. Фрейерунет конечно дела до истины. Его задача — фашистский «третий фронт». Но его воззрения лишены и тени правдоподобия. В них невозможно уверить пролетариат, ибо классическим веком революции слева является не XIX век, а XX.

При нынешней ситуации, когда социал-фашисты могут сохранить себя как реальную политическую силу, имеющую влияние на часть рабочего класса, лишь разыгрывая роль оппозиции, формальная солидаризация с Фрайером и его друзьями, формальное отмежевание от марксистской фразеологии было бы для социал-фашистов тактически крайне нецелесообразным. Поэтому естественно, что появившиеся в социал-фашистской прессе выражения благосклонности к Фрейеру были немедленно заглушены «левыми» журнальчиками, стоящими на страже фигового листка, прикрывавшего истинную природу социал-фашистов. Однако, оценивая теоретические маневры, подобные фрейеровским, следует помнить, что по сути дела отношение Фрейера к марксизму лишь с большей прямотой формулирует взгляды, неоднократно высказанные социал-фашистами. Фашист Фрейер хочет перебросить мост (Eselbrucke!) от «марксизма» к фашизму. Но сваи для этого моста вбивали теоретики II Интернационала.

Разве у небезызвестного Гендрика де-Мана мы не встречаем такое же третирование марксизма, как мертвой собаки? Разве не объявляет он себя стоящим «Ли dela du marxisme» (над марксизмом; читай: против марксизма)? Разве не бахвалится тем, что он еретик (Ketzer)? Разве не совершенно таков же смысл например следующего выступления Зольмана: «Пора уже наконец перестать цитировать Маркса, Лассаля и т. п.

Маркс писал свои произведения более чем пятьдесят лет тому назад. Тогда они, возможно (!), и могли иметь некоторое (!!) значение. Но теперь, в совершенно иначе устроенном государстве (в Гинденбурговской республике. — Б. Б.) вести экономическую политику на основе этих теорий, — этого не стал бы делать и сам Маркс. Он сам увидел бы, что его теории устарели (uberholt sind)». Разве не с таким же правом можно допустить, что нижеследующее заявление А. Браунталя заимствовано у Фрейера, как и наоборот: «Тот, кто еще придерживается того мнения, что картина, которую Маркс составил себе два поколения тому назад об общественных и особенно экономических отношениях своего времени, может быть перенесена в наши экономические и общественные отношения, — тот не понял марксизм». И разве не того же качества декларация Каутского о том, что он излагает не марксово, а свое понимание истории, или М. Адлера о том, что для него марксизм является лишь отправным пунктом совершенно свободного научного исследования». Но, по свидетельству 3. Марка, партийного товарища г. Адлера, Фрейер также в отправных пунктах своей идеологии целиком ориентируется на марксистское мировоззрение.