Читать «Восхождение. Кромвель» онлайн - страница 328

Его окружили солдаты. Он вынужден был покинуть залу суда. В переходах Вестминстера снова кричали:

— Суд и казнь!

— Да сохранит Господь короля!

Его провели через сад. Оставшись один, он обратился к слуге:

— Мои приближённые и приверженцы захотят увидеть меня. Я им благодарен за это. Но время моё кратко и дорого. Я хочу позаботиться о душе и надеюсь, что они не обидятся, если я приму только детей. Самая большая услуга состоит в том, чтобы обо мне помолились.

Двадцать восьмого числа к нему допустили епископа Джексона. Епископ хотел выразить ему своё соболезнование, но король его оборвал:

— У нас нет времени на такие занятия. Подумаем о нашем великом деле. Я должен приготовиться предстать перед Голодом, Которому скоро должен буду отдать отчёт. Я надеюсь, что этот переход совершу спокойно и что вы не откажетесь напутствовать меня. Не будем говорить об этих несчастных, они жаждут моей крови и получат её, да будет воля Господня! Я благодарю Господа, я прощаю всех от всего сердца...

И весь день он провёл в тихой беседе с епископом. Двадцать девятого числа к нему привели младших детей: принцессу Елизавету и герцога Глостера. Дети заплакали. Король посадил их на колени, утешил, как смог, разделил между ними свои бриллианты, указал дочери, что читать, чтобы укрепиться в истинной вере, просил передать ей матери, что он всем простил.

День перед казнью Карл провёл в посте и молитве, в день казни встал очень рано, одеваясь, попросил слугу сменить рубашку на более тёплую: был самый конец января, было холодно, он мог задрожать и боялся, что его дрожь примут за страх. Перед самым рассветом к нему привели епископа Джексона. Епископ стал читать двадцать седьмую главу из Евангелия от Матфея. Узник спросил:

— Может быть, вы избрали эту главу потому, что она больше других подходит к моему положению?

Джексон смутился:

— Ваше величество, вы можете посмотреть в календарь: это глава на нынешний день.

В десять часов в дверь постучали. Его вывели в сад. Несколько рот пехоты ожидали с развёрнутыми знамёнами. Они двинулись под бой барабанов. Всю дорогу король перебрасывался словами с епископом. Он говорил с ним о похоронах и о тех, кому поручить заботы о них. Лицо его было покойным.

Его привели в Уайт-холл. Он прошёл обеденной залой, в её стене был пробит выход. Карл появился в этом окне и ступил на помост, обитый чёрным сукном. У плахи с воткнутым топором стояли в масках два палача. Тысячи голов громоздились друг на друга внизу. Серый морозный пар исходил из тысяч. Над площадью поднимался туман. Вокруг эшафота толпился народ, любопытный и праздный, в этот момент одинаково равнодушный к судьбе Англии и к судьбе её короля. Над толпой стоял ровный шум: кто-то смеялся, кто-то говорил о своих делах, о погоде, о холоде, о ценах на хлеб.

Седые волосы приговорённого развевались по ветру. Палач попросил убрать их под шапочку. Он сделал это, снял плащ и крест святого Георгия и попросил палача поставить плаху потвёрже, чтобы ему не было больно, затем прочитал молитву, встал на колени, прошептал несколько слов, положил голову и протянул руки в сторону в знак того, что готов к смерти. Топор сверкнул, голова отделилась от туловища. Палач поднял её и прокричал: