Читать «Восход и закат» онлайн - страница 115

– Камилла! я здесь!.. Ты знаешь как я люблю тебя!.. Ты знаешь, что на всем свете у меня нет нечего милого кроме тебя! Я здесь, с тем, чтобы от тебя… от тебя одной услышать, действительно ли правда, что ты предпочла мне другого?

Вбежав, он бросил шляпу в угол; прекрасные длинные волоса его, увлаженные снегом, в беспорядке рассыпались по лбу; глаза с напряжением, как у ожидающего приговору, были устремлены на бледные, дрожащие уста Камиллы. Роберт Бофор, зная пылкий нрав Филиппа и опасаясь бури, с беспокойством смотрел на будущего зятя, в лице которого, однако ж не видно было ни гневу, ни гордости. Филипп встал, но стоял сгорбившись; колени его сгибались; рот был полуоткрыт, глаза неподвижно остановились на нежданном госте. Вдруг Камилла, разделяя опасение отца, также встала и протянув руку над головою Сиднея, как-бы для защиты, с умоляющим видом взглянула на Филиппа. Сидней последовал глазами по направлению её глаз и вскочил.

– Так это правда?.. И это тот, который предпочтен мне? Но если вы… вы сами, Камилла, собственными своими устами не скажете, что уже не любите меня, то я не уступлю вас другому иначе как с жизнью!

Он с мрачным выражением быстро подступив к Филиппу; тот пятился по мере приближения соперника, но не спускал с него глаз. Характеры обоих как будто обменялись. Робкий мечтатель, казалось, стал бесстрашным солдатом; солдат как будто робел, трепетал. Сидней своими нежными, тонкими пальчиками смело схватил мускулистую, твердую руку Филиппа и мрачно, грозно глядя ему в глаза, проговорил глухим шепотом:

– Слышите?.. понимаете вы меня? Я говорю, что никто в мире не в состоянии принудить ее к союзу, которому, я уверен, противится её сердце! Мои права священнее ваших. Откажитесь, или возьмите ее вместе с моей жизнью!

Филипп, казалось, ничего не слыхал. Все чувства ей перешли в зрение. Он продолжал осматривать говорящего и, постепенно обратив глаза на руку, которая все-еще не опускала его руки, вскрикнул, схватил руку и указал на перстень, но не проговорил ни слова. Сэр Роберт подошел и пробормотал Сиднею несколько слов, но Филипп сделал ему знак чтобы он молчал, и наконец с величайшим напряжением спросил у Бофора:

– Имя?.. имя его?

– Мистер Спенсер… мистер Чарлз Спенсер! вскричал Бофор: выслушайте, выслушайте меня… я все объясню… я…

– Молчите! молчите! вскричал Филипп, и обращаясь к Сиднею, положив руку ему на плечо, уставив глаза в глаза, спросил: не было ли у вас когда другого имени? Вы не… да!.. да, да!.. это верно… это так! Пойдемте, пойдемте со мной!

Филипп насильно увлек своего соперника в другую комнату и запер дверь. Комната эта была освещена одной свечою и трепетным огнем камина. Молодые люди, как-бы обаянные какими-нибудь чарами, долго смотрели друг на друга молча. Наконец Филипп, увлеченный неодолимым чувством, упал на грудь Сиднея, судорожно сжал его в объятиях и простонал:

– Сидней! Сидней! брат мой!

– Как! вскричал Сидней, вырываясь и отступив: так это ты?.. ты?.. брать?.. ты, который всегда был тернием на моем пути… тучей на моем небе? Ты пришел теперь сделать меня несчастным на всю жизнь? Я люблю эту девушку, и ты хочешь вырвать ее у меня? Ты, который еще в детстве принудил меня терпеть горе, который… если бы не вступились добрые люди… быть-может, сделал бы меня негодяем, преступником… покрыл бы позором…