Читать «Воспоминания И. В. Бабушкина» онлайн - страница 49

В это же лето произошло опять общее собрание петербургских рабочих. Оно состоялось на правом берегу Невы за Торнтонской фабрикой несколько левее в лёсу. Там говорилось о том, что движение идет тихо и нужно усилить его тем или иным способом. Жаловались на кружковую деятельность и вообще хотели чего-то нового, еще не испытанного,, в более широких размерах. Много было споров и крику. Двое молодых рабочих особенно старались на все нападать* все осуждать, упрекать рабочих в халатности к новым веяниям. Особенно один из этих рабочих напал на интеллигенцию за ее, якобы, буржуазность и барские привычки, он говорил:

— Представьте, господа, что кто-либо приедет завтра к нам из заграничных представителей или из какого-либо нашего города и попросит нас указать наших представите-лей-интеллигентов, вожаков движения. И что же? Мы должны будем низко кланяться в пояс и извиняться. «Извините, мол, господа, наша интеллигенция уехала на дачу, милости просим приезжайте зимой, когда она соберется и при • ступит во всеоружии своих знаний к делу; да и кружкова л деятельность теперь тоже пока распущена на каникулы, потому—за зиму интеллигенты сильно поистощились и поехали поправить свое здоровье, да позапастись кое-какими знаниями там, на дачном привольи». Так можно представить нашу теперешнюю интеллигенцию. Нет, если мы, рабочие, желаем поднять рабочее движение и желаем, чтобы у нас не происходило таких перерывов, то прямо нужно заставлять интеллигенцию жить тут около движения и чтобы на лето не прекращалась деятельность, которая ведется зимой; а то это — чорт знает, что происходит! — закончил молодой рабочий.

На этом же .собрании досталось немало и тому, кто больше всего сносился с интеллигенцией; вообще это собрание носило характер довольно бурный. Конечно, протиц интеллигенции настроение в конце концов было общее, и счастье ее, что она находилась довольно далеко, а то ей пришлось бы очень серьезно защищаться и едва ли удалось бы вполне оправдаться. На этом же собрании был поднят вопрос о посылке венка на могилу Энгельса, который только что умер в это время. Часть стояла за посылку, но большинство было против. Отказ мотивировали тем, что наше движение довольно ничтожно и, если мы пошлем венок с надписью от петербургских рабочих, то это будет .совсем неверно. При том мы должны будем пожертвовать человеком, что очень для нас тяжело, а самое главное — мы опоздали со своим венком. Важно было бы ко дню похорон, а не потом, да и вообще лучше мы поступим, если в память Энгельса устроим что-либо другое; увлекаться венками нам не следует. Это умер не какой-либо барон или князь, которому необходим венок...

Этот взгляд одержал верх, поэтому, кажется, был поднят вопрос о телеграмме, но я теперь не помню, в каком смысле решили его. Молодой рабочий оказался самым наилучшим ■оратором и мог гордиться, что не всякий мог противостоять ■его доводам. Лично я, хотя был противником некоторых его .взглядов, но едва ли был бы в состоянии сбить его с позиции. Впоследствии мне пришлось с ним ближе сойтись, и к моему удивлению он оказался далеко не таким умником, как я о нем думал. Было досадно, когда потом его приводили в пример люди, которые очевидно были введены в заблуждение его речами *). Разошлись с собрания все с теми мыслями, что нужно по возможности .видоизменять способ пропаганды в более активную сторону. Но это далеко не так легко было выполнить, как того можно было желать. В это время еще приходилось читать гектографированные брошюры, а более порядочной литературы не приходилось не только читать, но и видеть даже самым передовым и развитым рабочим, рабочим-вожакам, поэтому приходилось ограничивать область революционных вопросов очень узкой сферой, с которой был хоть сколько-нибудь знаком рабочий, руководивший в данной местности, районе или даже кружке. Это же явление можно наблюдать теперь по окраинам в провинции, где рабочим приходится выбиваться самим из темного забитого положения, без помощи интеллигенции. Но зато здесь нельзя было указывать на особые стремления обособиться и сделаться самому интеллигентом, что часто служило причиной нападок на кружковую деятельность.