Читать «Воспламенение (ги-2)» онлайн - страница 61
Сьюзен Коллинз
Я принимаю душ, и сегодня моя голова забита не планом выживания в лесах, а тем, как они смогли организовать то восстание в Дистрикте-8. Так много людей так четко действовало против Капитолия. Это было запланировано заранее или просто вспыхнуло после долгих лет ненависти и обиды? Как мы можем устроить это здесь? Присоединятся люди Дистрикта-12 к нам или попрячутся за своими дверями? Вчера площадь так быстро опустела после побоев Гейла. Но не потому ли это, что мы ощущаем себя настолько бессильными и не имеющими ни малейшего понятия, что можно сделать? Мы нуждаемся в том, чтобы нас направили и убедили, что это все возможно. Может быть, я и была катализатором для восстания, но лидером должен быть кто-то с убеждениями, и я едва ли подхожу на эту роль. Кто-то с безграничной храбростью, а я все еще усиленно работаю над поисками своей. Кто-то с понятными и убедительными словами, а не столь косноязычный, как я.
Слова. Я думаю о словах и думаю о Пите. Как люди принимают все, что он говорит. Держу пари, он мог бы привести толпу в действие, если бы захотел. Нашел бы, что нужно сказать. Но я уверена, что эта мысль никогда не приходила ему в голову.
Внизу я нахожу маму и Прим, ухаживающих за Гейлом. Взглянув на его лицо, я понимаю, что лекарство закончило свое действие. Я снова хочу начать ругаться, но стараюсь держать свой голос спокойным:
— Разве ты не можешь сделать ему еще укол?
— Я сделаю, когда это будет необходимо. Мы решили сначала попробовать снежное пальто, — говорит мама. Она убрала бинты. Можно фактически видеть, что от его спины исходит высокая температура. Она кладет чистую ткань на его воспаленную кожу и кивает Прим.
Прим подходит, неся нечто, выглядящее как большая миска со снегом. Но оно бледно-зеленое и выделяет сладкий, чистый запах. Она тщательно начинает выкладывать это на ткань. Я могу почти слышать шипение истерзанной кожи Гейла, получающей снежную микстуру. Он, недоумевая, на мгновение приоткрывает глаза, а затем издает звук облегчения.
— Повезло, что у нас есть снег, — говорит мама.
Я думаю, на что это похоже — оправляться от порки в разгар лета с обжигающим воздухом вокруг и теплой водой из крана.
— А что вы делали в теплые месяцы? — спрашиваю я.
Между бровями у мамы появляется морщинка, потому что она хмурится.
— Старались отгонять мух.
От этой мысли мой желудок сжимается. Мама кладет в носовой платок немного лекарства, и я прикладываю его к своей щеке. Боль уходит мгновенно. Это из-за холода от снега, безусловно, но травы, которые добавила мама, тоже замораживают.
— О, это замечательно! Почему вы не сделали это для него прошлой ночью?
— Сначала нужно было, чтобы раны перестали кровоточить, — отвечает она.
Я не знаю, что это все на самом деле значит, но раз это работает, кто я такая, чтобы спорить с ней? Она знает, что делает, моя мама. Я чувствую острую боль от раскаяния за те ужасные вещи, которые я проорала ей вчера, пока Хеймитч и Пит тащили меня из кухни.