Читать «Воспитание детей на примере святых царственных мучеников» онлайн - страница 96

Царский друг

Говоря о болезни царевича, неправильно будет не сказать два слова и о друге царской семьи Григории Ефимовиче Распутине. Ведь до сих пор мы безумствуем, решая за святого царя, правильно или неправильно выбирал он друзей. Но духовность царской семьи не поддаётся нашему немощному анализу — она выше всего, что мы можем себе представить. Хотя, конечно, это была семья, жившая всеми радостями и горестями обыкновенной человеческой жизни, однако отсутствие какой-то особой аскезы не должно нас обманывать: мы говорим о людях, подвиг которых ещё выше оттого, что всем нам они явили пример святости в миру. Их православная духовность была здоровой, не повреждённой никакой фанатичностью, истерией или фатализмом. Если мы ещё раз внимательно прочтём дневники и письма государыни Александры Феодоровны, в которых она предстаёт человеком, исполненным истинного духовного трезвения, на голову выше окружающих, если вновь поразимся глубине и продуманности её религиозных суждений, идущих от сердца, то, конечно, нам станет совершенно ясно, что эта женщина не почтила бы высоким именем своего друга-шарлатана, а уж тем более экстрасенса. В отличие от многих и многих родителей, отдающих детей в руки современных колдунов, под действие бесовской силы, Александра Феодоровна заботилась в первую очередь о душе своих детей, а уже потом о их телесном здоровье. Никогда бы не позвала она к умирающему сыну колдуна, предпочла бы телесную смерть ребёнка повреждению его души.

Мог ли государь, такой чуткий в духовной жизни, обращаться к тёмным силам? Вспомним его роль в деле прославления святых, в том числе нашего любимого батюшки Серафима Саровского. Могли бы дети сохранить незапятнанную сердечную чистоту, пройдя «сеанс лечения» у целителя? Конечно же, нет. Могла ли всегда такая благоразумная, совершенно лишённая какого-либо мистицизма великая княжна Татьяна считать Распутина другом семьи, будь он тем, чем его представляли? А ведь Татьяна утешала мать в смерти общего друга, выказывая уверенность, что Григорий Ефимович молится за них на небесах. Так же относились к Распутину и другие царские дети. Так кем же был Распутин? В книге игумена Серафима (Кузнецова) «Православный царь-мученик» говорится, что поведение Григория Ефимовича напоминало окружающим поведение юродивого. Хотя светскому обществу всё, что ни сделал бы простой мужик, должно было казаться юродством, но всё-таки почему бы не принять за версию: Распутин — царский друг — русский юродивый?

То, что Распутин своей молитвой исцелял наследника, подтверждают все, кто писал о Григории Ефимовиче. Правда, свидетели при этом беспомощно разводят руками и говорят: «Совпадение». Но не бывает совпадений там, где действует Божия сила. Честные друзья становятся беспомощными против фактов, которые они же сами честно и аккуратно описывают, их воспоминания полностью оправдывают Распутина и обеляют в глазах потомков, даже если сами авторы воспоминаний под давлением общего мнения относились к нему предвзято и недружелюбно, как, например, Лили Ден или Пьер Жильяр. Так, Юлия Ден писала: «Если я заявляю, что не видела ничего дурного в Григории Распутине, то меня назовут лгуньей или недалёкой женщиной. Причём последнее определение будет вполне мягким по отношению ко мне. И тем менее это истинная правда. Мы никогда не видели в нём чего-либо отрицательного...