Читать «Воскресные вздохи» онлайн - страница 4

— На рынок, — сказал Юра, когда они отъехали несколько кварталов. — И подождешь меня. Я задержусь минут на пять, не больше.

На рынке Юра направился к цветочным рядам. Купив, не торгуясь, большой и свежий букет роз, вернулся к машине.

— На Абхазскую, — и откинулся на спинку сиденья, восхищаясь запахом роз и собственной решительностью.

— Намечается небольшой сабантуй? — осмелился спросить водитель.

— Да, кое-что намечается, — ответил Юра. По пути он остановил машину и, велев водителю подождать, вошел в гастроном, выбрал бутылку лучшего коньяка и добавил к ней две бутылки шампанского. Денег оставалось в обрез, и он, уже никуда больше не заезжая, направился на Абхазскую. Щедро расплатившись с водителем, Юра быстрой, деловой походкой вошел во двор двухэтажного желтого дома, пересек его, торжественно держа в одной руке цветы, а во второй — пакет с торчащими наружу серебристыми горлышками шампанского. Далее он вошел во двор маленького одноэтажного домика, стиснутого со всех сторон каменными громадами, бетонными заборами, железными рядами гаражей. Вошел смиренно, будто в храм, в который стремился давно и безуспешно.

Этот домик остался еще с тех времен, когда вокруг были безбрежные просторы полей, лесов, огородов. Но город незаметно подобрался сюда, и постепенно исчезли улочки, поселки, а вместо них возникли эти вот бетонные громады, населенные тысячами людей, перебравшихся из тесных кварталов. Крытый серым шифером, с латаными стенами, по подоконники вросший в землю, домик этот остался, поскольку место, которое он занимал, ни на что невозможно было использовать. Он стоял как бы на дне глубокого серого колодца, почти скрытый деревьями, и даже климат в этом дворике был совершенно иной, нежели в окружающих домах. В любую жару здесь оставались прохлада и свежесть, а зимой высокие дома укрывали его от ветров.

Юра, не торопясь, прошел по мощеному дворику, почему-то уверенный, что из сотен окон люди, изнывающие в бетонных квартирах, не знающие, чем заняться, как ублажить душевные свои страдания, наблюдают сейчас за ним и завидуют ему. Для Юры все эти проблемы были решены, и он радостно вдыхал воздух, пахнущий разогретой на солнце листвой. Он отметил, что со времени его прошлого прихода все заросло зеленью, что уже отошли тюльпаны и вот-вот распустятся пионы, что уже наливаются яблони; да и вообще, оказывается, уже давно идет лето. «Кто бы мог подумать, — проговорил Юра невесело, — кто мог подумать...»

На большом перекошенном диване в майке и трусах сидел усатый детина с выпирающим животом. С невыразимой скукой смотрел он куда-то в пространство. На руках у детины сидело дитё и преспокойно поливало отцовские колени. Теплая струйка бежала по мощной мохнатой ноге, но детина, чувствуя ее, зная о ней и испытывая невыразимое отвращение и к самому себе, и к тому положению, в котором оказался, молча смотрел куда-то в сторону, осклабившись и смирясь.