Читать «Воры. Грабители: Теория преступлений: Книга 2» онлайн - страница 134
Александр Данилов
Основные черты дельцов и теневиков демократического периода адекватны портрету государственного деятеля, поскольку большая часть бывших номенклатурщиков
Основные черты деятеля теневого бизнеса
СХЕМА ДЕЙСТВИЙ ДЕЛЬЦОВ И ТЕНЕВИКОВ
У дельцов нет комплексов в делах: есть дефицит на рынке — надо его закрыть, чем быстрее, тем выше прибыль. Если надо организовать пошив тапочек, они сделают это при условии хорошей прибыли. Если есть спрос на гробы за рубежом, создадут большое дело и, запустив его, передадут раскрученное дело менее деятельному и энергичному партнеру, продолжив поиск идей, заказов, целей. Часто в роли дельца выступает хозяйственный руководитель, имеющий в своем распоряжении государственное или кооперативное производство. Например, председатель Райпо закупал мебель у предприятий для населения района, устанавливал в личном кооперативчике на нее новую фурнитуру и продавал за двойную цену. То же самое делал заведующий овощной базой: минимальное количество продукции закупал у населения, остальное — у государства, при реализации назначал тройную цену. Уголовный термин „блат“, что означает преступный, уголовный, широко вошел 8 обиход. „Достать по блату“ — было предметом гордости обывателя, свидетельством приобщенности к элите.
Используя простейшие операции, например наценку на стеклянную тару, дельцы ухитрялись мгновенно наживать крупные капиталы. Их называют „стеклянными королями“. Накануне наценки вывозили со склада имеющуюся тару, наутро — завозили обратно, укладывая в карман солидный куш. Схема реализуется особенно удачно в последние годы, когда инфляция заставляет постоянно проводить переоценку. Аналогичным образом действовали и действуют короли других ведомств: мыльные, табачные, спиртные и т. д. Схема действий простая: урвал, лег на дно, отсиделся, новая операция.
С появлением теневой экономики произошло вторичное после революции перераспределение национального дохода: дельцы изобрели способ изъятия денег у государства, а криминал изымал деньги у них. Сегодня этот способ действует с необычайной эффективностью. Феодализм, установившийся в стране, позволяет удельным князьям в своих вотчинах делать все, что те считают нужным. Яркая иллюстрация тому — Чечня: и монету чеканили, и золотом „черным“ торговали, и порядки свои установили. Выдержали даже косой взгляд „царя и его псарей“, не останавливая деятельности подпольного объединения „Чеченингушзолото“, существенно пополняющего бюджет республики. Объединение существовало рядом с советским „Северовостокзолото" и процветает до сих пор. Это стало одной из причин „нерентабельности“ государственной золотодобычи. Налажена цепочка от скупки до реализации, включающая тайные квартиры — центры скупки и организации транспортировки, экспедиторов — в основном девушек славянского типа с нательными поясами, набитыми золотым песком, — своих людей в таможне, в УБЭП и УГРО. В настоящее время теневые дельцы скупают, не таясь, похищенный или нелегально добытый драгметалл по 5 долларов за грамм. Мировая цена — 12,5 долларов за грамм, государство покупает по цене около 11 долларов, но расплатиться не торопится. Теневики обеспечивают наличный расчет, хотя платят в два раза дешевле. Клиентов у них больше, чем у государства. Только в центральных районах Колымы за сезон добывается 20–25 тонн золота. По самым скромным подсчетам, около 10 % добываемого металла через подпольный синдикат „Чеченингушзолото“ уходит в Чечню, которая только на этом подпольном бизнесе получает 15–20 млн. долларов.
