Читать «Воображала» онлайн - страница 15
Дарья Андреевна Беляева
Пути назад не было ни для кого из них.
Мы сидели за столом в непривычно маленькой компании. Только сестра, Домициан, ее муж, и я сама. Сестра пила вино, вид у нее был цветущий.
— Ах, милая, мне не терпится, чтобы все это закончилось. Я устрою на площади казни, и пусть каждый видит, как умирают мятежники.
Она отпила вина и долила себе еще, сама, ведь прислугу мы отпустили. Ее тонкие пальцы обхватили графин, и вот бокал снова наполнился рубиновым вином. Из-за того, что сестра постоянно подливала себе вина, было совершенно непонятно, сколько она уже выпила. И хотя содержимого графина становилось все меньше, она еще ни разу за вечер не осушила бокал.
Окна были задернуты плотной черной тканью, и это придавало нашей роскошной столовой бедный, какой-то отчаянно убогий вид.
— Дорогая, я бы на твоем месте не был так уверен, — начал было Домициан, но сестра посмотрела на него, взгляд ее казался темнее обычного.
— В чем? — спросила она.
— В том, что мы победим, — сказал Домициан спокойно. Он умел принимать невзгоды с честью, а это, наверное, самое большое достоинство для суженного императрицы, которое только можно себе представить.
За дверью я слышала звуки, настолько неразличимые, что казались только тенями голосов. Преторианцы переговаривались о чем-то. Может быть, обсуждали вести с фронта. Или слушали новости. Впрочем, теперь не было смысла в радиосводках. Достаточно было выйти на улицу — война была у нашего порога.
— Я в этом не сомневаюсь. Я плачу преторианской гвардии не для того, чтобы они разносили сплетни и пили кофе. Я плачу им за то, чтобы они умирали за меня.
Сегодня сестра казалась еще более заносчивой, чем обычно, и я отчаянно любила ее такой. Даже ее невероятная красота вдруг стала еще более броской, лихорадочной. На щеках выступил пьяный румянец, равнявшийся по цвету розам в вазе.
— Их не остановила армия, почему ты думаешь, что остановит гвардия?
— Они лучшие из лучших. Их оружие способно гореть дольше, они идеально подготовлены. Знаете, что? Нужно попросить их не убивать Аэция, или как его там. Я хочу на него посмотреть.
Я отрезала кусок мяса, но аппетита не было. Пришлось заставить себя съесть его, кроме того, я совершенно не почувствовала вкуса. Домициан даже не постарался притронуться к еде. Сестра отпила еще вина, она сказала:
— Если ты считаешь, что все кончено, я бы на твоем месте вышла на улицу. Сдайся, мой дорогой.
В ее голосе не было настоящей злости. Нет, она не была испугана. Мне казалось, что она чувствует лихорадочную радость, азарт. Ее уверенность обжигала.
— Восстание захлебнется здесь.
Я молчала. Мне не хотелось говорить ей, что Город уже некому защитить. Сестра протянула руку и сжала мои пальцы. Ее идеальные ногти, покрытые блестящим алым вонзились в мою кожу. Не больно, но на самой границе с тем, что уже будет неприятным ощущением. Сестра любила боль, оттого ей казалось, что боль любят все.