Читать «Вольные повести и рассказы» онлайн - страница 20

Как только ребята явились в гости, он получил возможность убедиться в том, с кем водится внук. Сведения, полученные им понаслышке, кажется, совпадали с увиденным. Но ему этого было мало. Дед отирался возле ребят. Сам ничего не делал, но всюду совал свой нос и вынюхивал. Сначала он сыграл с ребятами в шахматы. Дед не любил проигрывать, но, не проиграв, он не выиграл у ребят ни одной партии, – те тоже были игроки ещё те. Обычно он подзадоривает, подначивает, провоцирует и с неописуемым интересом наблюдает за результатами. Ныне дед лазил вслед за ребятами по этажам и подвалу дома. Не советовал, не рекомендовал, не поучал, а вроде бы сам учился: а это что, а это как, а это зачем?… По характеру ответов он изучал характеры парней. Видимо, дед пришёл к положительным выводам. Мне бы хотелось сравнить деда с опытным шахматистом, ведущим сеанс одновременной игры. Но на беду дед, налетев на молодой интеллект и не выиграв в шахматы, лишил меня наглядного сравнения, а жаль. Потому что по жизни он любил делать продуманные ходы, представляющие собой некий сеанс игры опытного шахматиста с достойными, но неопытными игроками.

– Я вот смекаю… Чёй-то, молодцы, вялые? Нешта абижены? Родимушка, ты какого молока им дала, вечорошного? Не окисло ли за ночь?… – И взор, взор печатный по лицам друзей…

– Не гневи, атя, – утрешник, разве что не парной.

– Тогда не пойму смуры… – глаза деда лучились игрой, приглашая к игре партнёров.

Девчонки знают деда, порскают: начался подход… Они-то как раз за столом самые главные лица, не просто работницы.

– Спасибо, дедушка! Не обижены. Кормите-поите, как на убой… Спали хорошо после улицы. Зарядку после девушек тоже сделали… – благодарно и деликатно объяснил Слава. Теперь и Миша не отстанет. Они и сами искали повод для разговора.

При упоминании зарядки девчонки порскнули с тоненьким визгом – подглядывали…

– У нас тут проблема, мы её осмысливаем, – вступил Миша. – Слава-то наш, из Чебоксар, ну, надумал жениться… а как подступиться, не знает… Попросил меня, а я тоже не знаю… Вот и сидим, переглядываемся… – Мишу понесло, пошутить он любил почище деда. Ему очень по нраву дедовский взор, он бы с ним в переглядки так и играл. Дед подмечал, кто как играет, и кто не играет, а хмурится, или работает словом, как хреновый солдат по наряду вне очереди, то есть ни лыка, ни бзыка. Слово сказать – тоже наука. Слава сунул другу кулаком в бок – провокатор! – но оба не удержались – И-га-га… Девчонки вторили им: – хи-хи-хи…

– Вон оно што! Эта интересна… – загорелся дед взором и словом. – И к кому, если не секрет, он хочет подъехать? – Деду вообще такие беседы слаще мёда, а тут, похоже, сами ребята сделали первый ход.

– Да тут любому понятно… Женись, говорит он мне, на той, которая лучше других подсчитывает зарплату, а я, говорит, женюсь на той, которая меня лечить будет… обе, говорит, красавицы…

– Га-га-га… – затряслась изба.

– Хи-хи-хи… – это девчонки, но, кажется, и пращуры растянули губы в улыбочке. У женского пола тоже глаза… Исстари говорится, что смелые глаза мужчинам краса, а женщинам то – порок. Насчёт мужских глаз спорить не о чем, а вот о женских – есть возражения. Времена что ли меняются. У наших вот что заметно. Мать, тётки, бабки смотрят прямо, открыто, не смущаясь нескромностей, либо порицая их открытыми взорами. Точно так же ведут себя Миланка и юненькие племянницы. Девушки-сёстры, невесты, то есть Лепана и Красава, другие сельские девушки, а то и все девушки и все молодые женщины взгляд стерегут, не задерживая на мужчинах. Уже осознали, что взгляд чреват осложнением на почве внезапного возгорания чувств «ихнего брата». («О этот женский взгляд из-под ресниц, Поэтами воспетый не однажды – Оружие крестьянок и цариц, Рождающее взрыв любовной жажды!» – Ещё один вклад в «глаза» поэтессы Екатерины Булгаковой). Значит, о сёстрах. Изредка взглянут, и то лишь вполсилы, и прячутся за ресницами, либо склоняют глаза на высокую грудь, рассматривая на ней им известные тайны. И выходит, что если уж глянет, то, не иначе, «рублём подарит», или доллар отнимет, или же «жаждой любовной взорвёт»… Глаза у сестёр, без исключения, цвета озёрной воды в полнолуние. То есть омут. А в омуте что?… Так-то, «наш брат», примечайте.