Читать «Вольное царство. Государь всея Руси» онлайн - страница 378

В дверь постучали. Вошел дьяк Курицын.

– Будьте здравы, государи! От людей своих, государи, от гостей-купцов и прочих мне ведомо, что папа Иннокентий ныне вельми поддерживает наместника свейского против Дании. Самая же последняя новость – император Фредерик разбил венгров на Дунае. Сие грозит войной с турками, и папа уже принял в сих делах участь. Он заставил воеводу молдавского Стефана подчиниться королю польскому Казимиру, а с ним вместе и императору, дабы помогать им в войне с турками. По всему видать, Иннокентий-то блазнится новым крестовым походом.

– Недаром король Максимилиан-то, сын великого императора Фредерика, к нам посла своего Делатора засылал – молить о любви и братстве в помочь против опчих врагов.

– Право мыслишь, государь, – весело молвил Курицын. – На Западе-то цесари, короли и папа – все заедино, хоша и из разных выгод. Папа мыслит через Гроб Господень и тобя своими сетьми поимать.

– Сего не будет! – молвил с усмешкой Иван Васильевич. – И мысли, и руки у них коротки. – Помолчав, он спросил нерешительно у Курицына: – А как, на твой взгляд, помогает Леон моему сыну? Ванюшенька им вельми доволен. Лекарь обещает ему вборзе…

Курицын ответил не сразу и неопределенно заметил:

– Цыплят по осени считают. Боюсь яз, что сей фрязин Леон, как и фрязин Иван, наш денежник, вельми на похвальбы горазд…

Наступило неловкое молчание.

Ни государь, ни сын его ничего на эти слова не сказали, а Иван Васильевич, переменив разговор, спросил сына:

– Ну, а как ты, сынок, на суде разные земельные распри миришь?

– По воле твоей, государь, токмо в пользу тех, кто трехполье у собя ведет… Сиречь, – улыбаясь, продолжал Иван Иванович, – в пользу токмо испомещенных дворян. Ну и монастыри не обижаю…

– Верно, сынок, – весело одобрил старый государь сына. – Токмо сии не смогут осилить трехполье. Хлеба же ныне вельми много нам надо, чтобы Ганза немецкая и прочие иноземные гости и купцы ныне на русском торге от нас зависели, а не мы от них.

Иван Иванович с довольной улыбкой слушал одобрения отца, но вдруг лицо его от боли передернулось легкой судорогой…

– Прости, государь-батюшка, проклятая камчуга!.. Поеду-ка яз к собе и позову лекаря, дабы зелья дал мне испить…

– Иди, иди, сынок, – тревожно и торопливо проговорил Иван Васильевич, – своего стремянного, Никишку, не посылай за лекарем, пусть он тобя до самых хором проводит, а яз пошлю с конем для Леона своего Саввушку. Привезет сей же часец лекаря-то к тобе… Иди с Богом…

Государь, обнимая, поцеловал и перекрестил сына.

Когда Иван Иванович, опираясь на свою трость и на руку Андрея Михайловича Плещеева, государева окольничего, вышел из покоя, Иван Васильевич угрюмо сказал дьяку Курицыну:

– Истинно, цыплят по осени считают.

Курицын мрачно промолчал, а у Ивана Васильевича почему-то заныло сердце и тяжко стало на душе…