Читать «Вольное царство. Государь всея Руси» онлайн - страница 158

– Что тобе еще о Новомгороде ведомо?

– Степан Тимофеич злые вести имеет от доброхотов наших, особливо от подвойского Назария, который книжен и по-немецки баит, яко по-русски. Сказывает Назарий много важного безо всякой лжи. Также вечевой дьяк Захарий Овин, братья Пенковы, да игумен Николы-Белого монастыря Сидор, и купец Серапионов Иван Семеныч.

– Какие же вести? – спросил великий князь. – Какие меры принимать надобно, пока гром не грянул?

– Меры какие – сие ты сам ведаешь, государь, – ответил дьяк, – и, по обычаю своему, сам упреждаешь ворогов. Вести же истинно злые. Господа новгородская с Казимиром сносится, и советом старейшин псковским, и даже с братьями твоими, и с Ахматом, а наиглавное – войско тайно снаряжают, стены крепят, от немцев доспехи да пищали привозят.

Дьяк замолчал. Молчал некоторое время и великий князь. Потом достал из своего стола карту Руси и молвил:

– Возьми вот чертежи ратные и днесь же созови думу: Бородатого, князей Холмского и Патрикеева да из тех воевод, которых они сами похотят. Пусть по сим чертежам там другую начертят, с новым походом к Новугороду, и везде на ней пусть точно обозначат все, что нужно для ратного похода.

В трудах и тревогах, неведомых другим, кроме небольшого круга близких, потянулись дни, недели и месяцы для великого князя. Понимал и чувствовал Иван Васильевич, как нарастают и близятся грозные события, и сам он ускорял их, чтобы ключи к ним не попали в другие руки.

Мелькали порой среди хоровода будней отдельные более или менее необычные дни. Так, июня седьмого прибыл из ордынских степей Кара-Кучук, большой посол царя Ахмата, с ним посольских чинов да телохранителей более шестисот человек было, которых всех по обычаю посольскому кормили из казны государевой. Да без корма на своем харче жило в Москве до трех тысяч татарских купцов, которые с Кара-Кучуком прибыли и привезли много разных товаров да коней из степей пригнали много тысяч голов.

Посол ханский был с миром и лаской от царя Ахмата, и это давало успокоение великому князю.

– Есть у нас передышка, Федор Василич, – радостно говорил он любимому дьяку, слушая долетавший с посадской площади шум бурного торга татарского. – Успеем укрепиться, как надобно.

Доволен был Иван Васильевич и своим послом в Орду Басенком Никифором Федоровичем. Слышал он о нем много похвал от Кара-Кучука и знал со слов его о похвалах самого Ахмата. Перемирия, передышки добился Никифор Федорович.

– Токмо посольства сии дорого нам стоят, государь, – заметил княжой казначей Ховрин, присутствовавший при беседе.

– Ништо, Димитрий Володимирыч, – с усмешкой молвил государь, – Бог даст, за все нам татары сторицей отплатят. Не на собя ведь мы с Никифор Федорычем казну тратили, а на Русь православную.

Июня двадцать четвертого, в день Ивана Купалы, когда ночью костры жгут, отослал великий князь посла своего Семена Ивановича Толбузина в Венецию, наказы дав ему многие, как кланяться, как здравицы говорить, как дары дарить, и прочее.