Читать «Война перед войной» онлайн - страница 25

В голосе Фарука появилась новая, жесткая нота. И Дмитрий понял, что пуштунку, да еще и из Кандагара, самозваному арабу не простят. Могли бы простить недоказанное ведение шпионажа, но женщину, купленную для утех иноверцем, — никогда. Крепко влип востоковед.

Стемнело. Фарук распорядился накрывать ужин и предложил ненадолго выйти на свежий воздух. На веранде помолчали, наслаждаясь тишиной и тонким ароматом цветов. Сквозь величественные кроны окружавших резиденцию деревьев проглядывало бесконечно глубокое небо с россыпями серебряных звезд на черном бархатном фоне. Фарук взглянул вверх, тяжело вздохнул и тихо, почти шепотом, продекламировал известное четверостишие Омара Хайяма. Дмитрий, помнивший перевод этого рубаи на русский язык, спросил:

— Перевести?

— Переведи, — согласился Фарук.

Дмитрий негромко произнес:

О, если б каждый день иметь краюху хлеба, Над головою кров и скромный угол, где бы Ничьим владыкою, ничьим рабом не быть! Тогда благословить за счастье можно б небо.

— Да, прав был поэт и астроном, — сказал задумчиво Фарук. — Все мы чьи-то рабы и чьи-то владыки одновременно. — Помолчал и добавил: — Была у меня возможность сделать выбор и стать свободным и счастливым. Духу не хватило. Сейчас же этот выбор за меня сделают другие. Но вот смогу ли я тогда благословить за счастье небо — это вопрос.

Тихо появился адъютант и доложил, что ужин накрыт. Направились в гостиную, где был сервирован на три персоны край длинного стола. Фарук сел во главе его, усадив по правую руку Дмитрия Харитоновича. Дмитрий уселся слева от генерала.

«Сервировка европейская, кухня афганская», — отметил про себя Дмитрий, бросив взгляд на стол.

Дмитрий Харитонович спросил все еще сохранявшего задумчивость генерала, пьет ли он водку. Фарук улыбнулся:

— Научился в Москве. Хорошо помогает в иных случаях. И сейчас не отказался бы от стаканчика.

— Дима! Принеси! — засуетился Харитонович. — У меня в портфеле бутылка «Столичной».

Дмитрий принес водку. Выпили за советско-афганскую дружбу. Фарук предложил закусить острым афганским салатом из мелко рубленных помидоров, огурцов, горького стручкового перца и зелени. Оказалось, под водку в самый раз, не хуже соленых огурчиков.

Подали плов. На большом блюде горкой был уложен белоснежный рис, вокруг которого располагались куски истекавшей жиром баранины. Дмитрий давно заметил, что афганцы чаще используют не классический рецепт плова, описанный еще Авиценной, а отдельно готовят рис и мясо, соединяя их только перед подачей на стол. К такому плову полагается дополнительно много закусок. Одна из самых распространенных — тушенная на растительном масле кинза. Приправляют рис и приготовленными на жиру горячими подливками с отваренным горохом или фасолью, обильно сдобренными для остроты томатом, барбарисом и красным перцем.

После плова повар принес на подносе большие пиалы с очередным блюдом, которое называлось хурма, как и известный оранжевый плод. Каждая порция состояла из двух среднего размера пиал, в одной из которых в острой подливке были поданы тефтели из баранины, действительно похожие по форме и цвету на хурму, во второй — обжаренные в масле до золотистой корочки ломтики картофеля.