Читать «Война перед войной» онлайн - страница 15
Михаил Слинкин
Разговор состоялся. Долгий и тяжелый. Иван Игнатьевич, пойдя на некоторые уступки, наотрез отказался убирать из текста «Песню о Буревестнике».
— Чего здесь сложного, — настаивал он, — даже рифмы нет. Просто замени слова. Наши рабочие до революции тоже были не шибко грамотные, а все понимали. И эти поймут.
Что касается Маяковского, то «Стихи о советском паспорте» Иван Игнатьевич все же вычеркнул, вняв уверениям Дмитрия, что такие словосочетания, как «в тугой полицейской слоновости» и неологизмы «молоткастый» и «серпастый», не поддаются адекватному переводу. Но после долгих препирательств решительно оставил начальные строки «Левого марша», кратко и емко характеризующие, по его мнению, задачи военных в послереволюционный период:
Дмитрий понял, что других уступок от патриота Ивана Игнатьевича ждать нечего, и попытался перевести на дари оставшиеся в лекции литературные примеры. Но ту белиберду, которая получалась, никак нельзя было читать публично без подробных предварительных комментариев. И Дмитрий решился. Когда на следующий день заезжали к хазарейцу за свежим хлебом, он заглянул к нему в библиотеку и взял несколько томиков персидских поэтов, здраво рассудив, что чтимые и персами, и таджиками, и афганцами классики помогут ему выбраться с честью из сложной ситуации, не уронив достоинства Ивана Игнатьевича.
Весь вечер ушел на поиск необходимых произведений, похожих по объему или поэтическому строю на литературные примеры из лекции.
Утром, наглаженный, в начищенных по случаю мероприятия до стального блеска ботинках, Иван Игнатьевич с некоторой тревогой спросил Дмитрия: «Готов?»
Дмитрий утвердительно кивнул. Не было причины для беспокойства. Иван Игнатьевич не понимает дари, а аудитория — соответственно, русский.
Для лекции солдат усадили на землю в теньке, у арыка. Офицерам поставили стулья, лектору и переводчику — стол, на котором справа и слева от непременного графина с водой были придавлены камушками, чтобы не унесло ветром, оригинал и перевод творческого порыва Ивана Игнатьевича. С кратким вступительным словом, растянувшимся на пятнадцать минут славословий в адрес великого северного соседа — преданного друга и соратника борющегося афганского народа, выступил командир полка. Подошла очередь Ивана Игнатьевича. Застегнув верхнюю пуговицу армейской рубашки, он поднялся со стула и начал с пафосом, проявляя недюжинное ораторское мастерство, читать заранее приготовленный текст. Дмитрий сразу же попытался подстроиться под характер речи лектора, повторяя временами не только его интонации, но и жесты.
