Читать «Война и мир. Т. 1 и 2» онлайн - страница 6
Лев Николаевич Толстой
Война, как дело народа, — изменяет частные интересы, переключает их. Война умиротворила Андрея, перевела его чувства в другое качество. Андрей и Наташа встречаются другими людьми, и потому они примиряются. Внутренне после смерти князя Андрея Наташа сама как бы умирает. Пьер, встретившись с ней в освобожденной Москве в доме княжны Марьи, даже не узнает Наташу — так изменилась девушка. Потом и скоро Наташа виновато влюбляется в Пьера; до этой любви она пережила как бы смерть.
Ее новая любовь — не измена.
Строя свое произведение, Толстой знал, что женою Пьера станет Наташа. Но как это произойдет, почему это произойдет, почему эти люди как будто предназначены друг для друга, было неясно для Толстого, так, как впоследствии ему не было ясно, почему и за что умрет прекрасная, жизнелюбивая Анна Каренина, лучшая из героинь его романов.
Это построение достигнуто было не скоро.
Старый роман, в том числе и реалистический семейный роман, жил «случайностями любви, чести и верности».
Он брал человека главным образом в его борьбе за свою любовь и свое благосостояние. Он выбирал героя благородного или создавал из неполной благородности героя, из буржуазности Вертера, основу конфликта. Материал, привлекаемый романистом в роман, привлекается сознательно, выбирается в силу близости, соседственности или занимательности для писателя.
Герои — пираты и путешественники — избираются за то, что они переживают то, что редко переживает человек. Но они близки автору.
Толстой тоже выбирал своих героев, но несходство толстовских романов со старым реалистическим романом состоит в том, что Толстой как бы разочаровывается в своих героях во время работы. Он опровергает свой выбор, противоречивый в самой своей сущности. И если остаются неомраченными Андрей Болконский, Наташа и Пьер, то это происходит потому, что Пьер уже был задуман как декабрист, как антагонист своему времени, и Андрей должен был быть непременно декабристом, как это ощущает влюбленный в него сын, никогда не знавший отца, но слышавший о нем от Пьера.
Толстой — человек своего времени; люди, среди которых он вырос, ему близки больше, чем цари и генералы:
«Но не Наполеон и не Александр, не Кутузов и не Талейран будут моими героями, я буду писать историю людей, более свободных, чем государственные люди, историю людей, живших в самых выгодных условиях жизни, людей, свободных от бедности, от невежества и независимых, людей, не имевших тех недостатков, которые нужны для того, чтобы оставить следы на страницах летописей, но глупый человек не видит этих следов, не выразившихся в мишурном величии, в книге, в важном звании, в памятнике, он видит их только в дипломатическом акте, в сражении, в написанном законе» (13, 72–73).