Читать «Война 2030. Красный рассвет» онлайн - страница 13

Потому, чтобы эффективно пользоваться световой винтовкой, нужно иметь черную-черную душу. По всем признакам, у Матиаса Соранцо верховодило внутри что-то очень подходящее. Или по мере общения друг с другом человек и техническое средство ведения войны перенимали друг у друга привычки, как часто случается у хозяев и их домашних питомцев. И уже не разберешь, стала ли собака постепенно походить на хозяина либо он сам выбрал для себя упрощенную живую копию. Здесь был прибор — «слепилка», штука из железа, пластика и прошедшего сверхтонкую обработку стекла. Механизм не мог менять свою структуру. Но вот сам итальянец Соранцо? Он явно уже перенял что-то от своего технологического кошмара. Например, с некоторых пор никто не любил встречаться с ним взглядом. Похоже, включалось подсознательное программирование: где-то там, в голове, каждый представлял, что именно эти глаза ищут жертву через прицел перед нажатием гашетки; причем ни мгновения запаздывания на полет пули. Триста тысяч километров в секунду! Здравствуйте, госпожа Луна, туда и обратно — три секунды на полет!

Так что Матиаса Соранцо в отряде не любили. Возможно, про себя он считал, что это от засилья славян. Но то было его личное, никем не разделенное мнение. Переняв от своей световой винтовки прямолинейность, он часто ляпал свои домыслы в глаза:

— Эти русские. Откуда их понабралось? У меня в Кальяре и то, куда ни ткнись. В каждом кабаке. Официантами, я имею в виду.

— А где это — Кальяр? — интересовался Герман, уводя глаза с нити прицеливания.

— Сардиния, — механически прямолинейно чеканил Матиас Соранцо и спохватывался: — Ты, я надеюсь, ничего не слышал. — По принятой традиции, и на всякий случай, наемники скрывали свои выходные данные.

— Конечно, не слышал, — кивал Герман и тоже на всякий случай маскировал зрачки веками. — А как там, на этой вашей Сардинии? Сардин много?

— Чего? — Глаза Матиаса искали цели, буравили сомкнутые ресницы собеседника. — Вообще-то у нас бедно. Скоплю денег, перееду в Неаполь. В Генуе, правда, еще богаче, но там север — не люблю.

— Генуя — север? — переспрашивал Герман, вспоминая сугробы Амурского гарнизона. — Холодно, что ли?

— Да как-то не то. Французов всяких навалом. Не люблю.

«А я их даже с итальянцами не различаю, — думал Герман. — И никого-то, ты Матиас Соранцо — если, конечно, тебя так действительно зовут — не любишь. Ни французов, ни русских. Любишь только палить людям по глазам, выжигать дно глазных яблок, причем все едино кому, хоть неграм, хоть белым. Нехорошее это хобби, и не завидую я тебе, если ты случайно угодишь кому-нибудь в плен». Обычно воюющие люди не любят тех, кто намеренно стреляет в зрачки. Сильно не любят, так же сильно, как когда-то раньше, в период избытка топлива, ненавидели огнеметчиков.