Читать «Войди в каждый дом (книга 2)» онлайн - страница 244

Она оттолкнулась от дерева и пошла, шурша желтыми листьями, неуверенно, точно ощупью, в потемках. Константин бросился за нею, схватил за руку, и теперь она шагала рядом, подчиняясь его воле и силе.

—  Я не верю, что мы должны вот так расстаться!.. Это бессмысленно и дико! — Он все крепче стискивал ее пальцы.— Может быть, тебе нужно побыть одной, даже на время уехать, прийти в себя — пусть будет так!.. Но я буду ждать тебя, сколько ты захочешь! Слышишь, Ксюша? Ждать и писать тебе!.. А ты только отвечай, что здорова, что все в порядке, хорошо?..

—  Хорошо.— Она вынула из рукава тужурки скомканный платок, приложила к глазам.— Ты дальше не иди со мной... Не стоит! Я лучше одна...

—  Когда ты едешь?

—  Да, наверное, раньше вечера не соберемся...

—  Тогда позволь мне проститься с тобой...

Он положил руки на ее плечи, бережно притянул к себе, увидел близко-близко ее огромные, испуганные, полные влажного блеска глаза, трепетные ресницы и. коснулся губами ее дрожащих губ. Они и не поцеловались, а лишь обожгли друг друга дыханием, и Ксения отпрянула, пошла, не оглядываясь, закрыв ладонями лицо...

А вечером вместе с Егором Дымшаковым и Васеной он провожал Яранцевых за деревню, шел, вслушиваясь в протяжный скрип колес, ловил рассеянно-улыбчивый взгляд Ксении, сидевшей с ребенком на узлах. Корней и Пелагея пристроились позади, насупленные и молчаливые. Не глядя ни на кого, скреб сапогами окаменевшую грязь Дымша-ков, суровый, непреклонный. Не спуская зареванных глаз с матери, вприпрыжку бежала за телегой Васена — она впервые надолго разлучалась с родителями... Вырастали вдоль большака телеграфные столбы, облитые заходящим солнцем, от них тянулись в степь длинные тени, с повисших проводов и черных крестовин с сухим шорохом сыпались воробьи, пропадали в бурой щетинистой стерне. За сжатым полем у самого перелеска нежпо голубели озимые, точно там разлилось чистое озеро...

На опушке Никодим натянул вожжи. Егор обнял Корней, Пелагею, пожал руку Ксении, помолчал, сурово сжав губы.

—   Гляди, шурин, ежели подопрет, что свету невзвидишь, вертайся!.. Мы обиды помнить не будем — примем, так и быть!..

—  И на том спасибо! — коротко ответил Корней.— Хоть смейся, хоть плачь, все одно больше одной жизни не проживешь!.. А нам уж немного осталось!.. Прощевай, не поминай лихом!.. Гляди нос не задирай, лучше поворачивайся к людям не брюхом, а ухом...

Словно опасаясь нового раздора и ссоры, Никодим по-нукнул лошадь, и телега рванулась, загрохотала по чугун-но затвердевшей колее, Васена кинулась к матери, заплакала в голос, побежала рядом с подводой, что-то выкрикивая напоследок.

—  Эх, не удержали мужика! — устало и грустно сказал Константин.