Читать «Войди в каждый дом (книга 1)» онлайн - страница 3
Елизар Мальцев
Мгновенная досада сменилась в ней чувством раскаяния и нежности. Она присела рядом с отцом на ступеньку и коснулась ладонью его теплой шершавой руки.
— Напугал ты меня, тятя... До сих пор во мне все дрожит!.. Ну как ты?
— Запахни пальто-то,— хмуро бросил отец.— Застудишься...
— Был в доме? — послушно застегиваясь, спросила Ксения.— Можно в нем жить?
— Это ты куда гнешь? — раздраженно отозвался отец.— У меня пока что голова на плечах, а не шалаш без крыши!..
— С чего ты взял? Я просто так сказала,— смущаясь тем, что отец легко разгадал ее намерение, тихо и примирительно заговорила она.— Ну ответь мне по совести: почему ты цепляешься за город? Была бы там хорошая квартира, я понимаю, а то ведь крохотная комнатушка в общежитии! Была бы, наконец, работа, которую жалко оставить! Сколько ты получаешь за свое дежурство в проходной?
— Сколько ни получаю — все мои,— нехотя цедил сквозь зубы Корней.— Ежели все на деньги мерить, то, может, и жить не стоит...
- Напрасно ты мне глаза отводишь. Вас же там четверо! Волей-неволей приходится считать. Или, может быть, Ромка с Никодимом начали кое-что подбрасывать?
— Дождешься от них, держи карман шире,— буркнул отец.— Да и не нуждаюсь я в их подачках. Сами бы себя прокормили, и то ладно!
Ксения уважала отца за то, с каким достоинством он вел себя, стремясь быть независимым даже от собственных детей, но сейчас его упрямство казалось ей никчемным.
— Если бы вы жили вместе, все было бы иначе! И дело тут для каждого нашлось бы по душе, и вообще... о чем говорить! Здесь скоро все переменится, вот увидишь! А те, кто раньше уехал, побегут обратно в деревню!
— Может, и побегут, если разуются да пятки крапивой нахлещут! — Корней хмыкнул.
— Вот попробуй убеди тебя! — Ее подавляла, выводила из себя глумливая недоверчивость отца.— Можно подумать, что ты не слышал и про сентябрьский Пленум! Я за этот месяц побывала во многих колхозах, люди прямо не нарадуются!.. Ожили будто... А ты по-прежнему на все смотришь сквозь свою обиду. Ну, плохо было здесь, тяжело... Никто тебя не осуждает, что ты уехал. Но теперь-то ведь все будет по-другому!
— Вывернули все наизнанку — это верно,— с тихой раздумчивостью проговорил Корней.— Да написать все можно... А посулами меня все годы кормят, я ими давнспо горло сытый!..
— Но кто и когда тебе говорил всю правду, как вот сейчас? Кто? — все более горячась, выпытывала Ксения, уже стоя перед отцом, запальчиво размахивая руками.
— А мне и говорить не надо было, я и сам знал, что в нашем колхозе делается... Закрывай глаза да беги!..
— Поэтому мы и открыли глаза, чтобы все исправить!
— Ну и исправляй, кто тебе мешает,— на то ты и в райкоме состоишь...
— А тебе, значит, на все наплевать? Как катилось все под гору, так пусть и катится?
— Чего ты ко мне-то пристала? — Корней бросил в лужу окурок, и он шипуче погас.— Кому до меня какое дело? Не все ли равно, что скажу я? Кто меня раньше спрашивал?.. Одному Аникею Лузгину вера была — и в районе и в области, а он что хотел, то и делал тут! И сейчас еще на шее сидит, а ты меня назад в его упряжку тянешь. Хоть ты и в райкоме работаешь, и, может, начальник не маленький, а по мне — мелко ты еще плаваешь, вся задница, извини, у тебя наружу!