Читать «Войди в каждый дом (книга 1)» онлайн - страница 14

С одной стороны, как инструктор райкома она обязана была вмешаться в этот нелепый разговор и поставить каждого на свое место, но, с другой стороны, она понимала, что находилась не на собрании, где легко могла поправить любого человека, высказывающего неверные или вредные взгляды, а в гостях у своей тетки, да еще и впервые за два-три года.

Ксения была непоколебимо убеждена в одной истине — вышестоящим организациям и возглавляющим их работникам всегда известно все, и плохое и хорошее, что происходит в каждом районе, и если почему-либо в обкоме не находят нужным менять то, что на месте кажется уже отжившим, значит, не назрели еще условия для таких перемен. И не ее дело сомневаться в разумности того, что исходит свыше! Придет время — скажут!

Ксения как-то по-особому гордилась тем, что работает в райкоме и живет в самой гуще волнующих событий. Когда ей два года назад предложили оставить работу участкового агронома и перейти в райком, она согласилась не сразу, потому что не была уверена, что справится со своими новыми обязанностями. Но Коробин, под начало которого она попала, сумел убедить ее, что люди не рождаются с задатками партийных работников и что деятели такого типа выявляются на практической работе.

Довольно быстро Ксения освоилась и с общей обстановкой в отделе, и со всеми техническими тонкостями, какие надлежало знать инструктору: как в образцовом порядке содержать партийное хозяйство, как расписать детальный план очередной кампании, провести инструктаж агитаторов, проверить деятельность первичной партийной организации, деловито, с предельной четкостью сформулировать проект решения бюро райкома по какому-нибудь вопросу, составить в ясных формулировках резолюцию пленума или конференции.

Спустя некоторое время Коробин уже ставил ее в пример другим инструкторам: все задания она выполняла с чисто женской аккуратностью, относилась к каждому поручению с добросовестностью и высоким сознанием возложенного на нее долга, никогда не проявляла неудовольствия, если ей предлагали немедленно, в любую погоду

выехать в отдаленный колхоз уполномоченным, и не покидала его до тех пор, пока не выполняла все, что от нее требовалось.

Ксения самозабвенно любила свою новую работу. Никто, наверное, и не догадывался, что она бралась за любое дело с величайшим рвением и охотой и бывала счастлива, когда на нее сваливалось какое-нибудь особо ответственное задание. Она готова была принять какую угодно суровую критику, не допускала душевной размагниченности и сентиментальности, когда дело касалось принципов, и поэтому считала себя вправе с той же высокой требовательностью относиться и к другим.

Вот почему, слушая вздорные рассуждения Дымшако-ва, Ксения наконец не выдержала,— это было просто свыше ее сил! — отдернула ситцевый полог и вышла к столу.

На стекло лампы был надет бумажный, свернутый из старой газеты абажур, уже успевший обгореть сверху, и трепетный язычок пламени из-за потемневшей бумажной кромки сверкал прямо в глаза.