Читать «Возрастай с Евангелием. Как воспитать ребёнка в евангельском духе. Притчи Христовы» онлайн - страница 61

Это очень важные притчи. Они говорят о том, что, вопреки распространенному штампу, человек, войдя в Церковь и став христианином, не должен прекращать думать, рассчитывать, вычислять, то есть пользоваться великим даром своего ума. Конечно, мы знаем, что Бог познается сердцем более, чем каким-либо другим органом, Господь так и сказал в заповеди блаженства: «Блаженны чистые сердцем, ибо они увидят Бога» (Мф. 5: 8). Молитва и сердечная чистота вводят нас в личное общение с Богом. Но кроме сердца нам дан еще и разум, великий Божий дар. Разум отличает нас от всех других животных, которые могут быть похожи на человека. И забывать об этом даре, не пользоваться им — неправильно, не по-христиански.

Есть такой эпизод в жизнеописании преподобного Антония Великого, чьи ученики, последователи и ученики учеников основали целые монашеские города и республики по всему Египту (количество иноков в них доходило до десятков тысяч). Однажды Антоний собрал своих близких учеников, будущих и действующих настоятелей этих монастырей, и разговаривал с ними о духовной жизни. Он задал им вопрос: «Какая самая главная добродетель монаха?» Ученики называли кто пост, кто молитву, бдение, милосердие, кротость… Все говорили о разных добродетелях, и каждого авва Антоний похвалил, потому что все они были по-своему правы. Но сказал, что главной добродетелью монаха является рассудительность. Чем поразил не только своих учеников, но и всех, кто читал этот рассказ. Преподобный объяснил, что человек, искренне желающий служить Богу, но не рассуждающий, может впасть в серьезные заблуждения и даже погибнуть.

Христианину надо все взвешивать, обдумывать и обо всем рассуждать. Мы, конечно, не монахи, но жизнь монаха ничем, кроме практических, жизненных сторон, не отличается от христианской жизни мирян. Заповеди те же, только монах хочет их исполнить радикально и полностью, а чтобы ничего не мешало, остается один. Часто это помогает, но иногда и мешает: живешь в пустыне или в лесу, и тебе может показаться, что ты исполнил заповеди: не раздражаешься, ни на кого не обижаешься, все у тебя хорошо, и ты уже почти святой. Но стоит рядом появиться другому человеку, и живущие в тебе грехи, у которых не было повода проявиться, начинают выходить наружу. В патерике есть рассказ об одном молодом иноке, который очень просил своего старца отпустить его жить отшельником. Старец отвечал, что ему еще рано, а юноша считал, что он уже достаточно для этого духовно созрел. И старец его отпустил. Монах взял свои нехитрые пожитки: рогожу, инструменты для плетения корзин, глиняные горшки для приготовления пищи, кувшин — и занял опустевшую после смерти другого старца келью в пещере. Пошел за водой, принес, поставил кувшин на пол, а он опрокинулся. Пошел второй раз, кувшин опять опрокинулся. Когда кувшин опрокинулся в третий раз, монах в гневе схватил его и разбил об пол. И тут он пришел в себя и понял, что, куда бы он ни ушел, свои страсти носит с собой. Вернулся, попросил прощения у духовника и остался в общежительном монастыре.