Читать «Воздушные бойцы» онлайн - страница 16

Некоторое время я патрулировал над станцией. Пожар не стихал. Сильный ветер раздувал пламя — старания людей были безуспешными.

Я не имел четкою представления о том, где находится передний край. Решил пройти от станции на запад, к линии фронта, в надежде встретить вражеские самолеты. В темноте у меня было ощущение полной изолированности. Но я быстро убедился в том, что это ощущение обманчиво. Увидеть меня с земли было, конечно, трудно, но зато звук [23] мотора был отчетливо слышен. Минуты через три я увидел вверху справа от себя несколько разрывов зенитных снарядов. Резким маневром я вышел из зоны обстрела прежде, чем раздался еще один залп, и уже считал себя в безопасности, как вдруг в нос мне ударил запах горелой резины. Через несколько секунд в кабину стал просачиваться едкий дым. Двигатель работал, но давал перебоя. Значит, все-таки меня задело… «Без паники… Двигатель еще тянет… Курс — девяносто».

Скомандовав себе таким образом, я попытался, прислушиваясь к работающему двигателю, определить серьезность повреждения.

Двигатель тянул, и это успокаивало. Так, слева — зарево. Значит, я прохожу траверз Шестаковки. Иду несколько южнее. Теперь надо продержаться на курсе всего несколько минут, и, может быть, мне удастся добраться до своего аэродрома. Я уже понял, что в темноте неудачно оказался над районам сосредоточения вражеских войск — уж больно густо били зенитки. Двигатель все чаще дает перебои. Периодически сбоку вылетает сноп искр. Далеко ли до аэродрома? В темноте вижу отблеск рельсов железной дороги. Стараюсь не упускать их из виду — это хороший ориентир.

Совсем трудно становится дышать. Приборов не вижу и ощущения испытываю незнакомые, странные. Словно я не в самолете, а во сне. Потом, вспоминая этот полет, понял, что тогда, в кабине, я просто-напросто надышался гари и, вероятно, угорел. Внезапно слева вижу огни и контуры какого-то строения. Строение массивное, темное, контуры смазаны. Подсознательно понимаю, что прыгать нельзя — высота мала. Двигатель перестает работать. Удар, треск, резкая боль…

Провал в сознания…

В госпитале

Последующее запомнилось отрывочно. Очевидно, я на какое-то время приходил в себя, потом снова терял сознание.

Самолет был перевернут. В кабине горела подсветка. Я лежал в замысловатой позе и видел свои руки. Я смотрел на них так, как смотрят на предметы знакомые, но не имеющие к тебе прямого отношения. Дышать мешала кровь во рту и осколки зубов. Совершенно отчетливо возникла мысль, что самолет может взорваться. Каким-то образом я выполз из кабины. Как — не помню. Помню успокоение, [24] когда увидел свой И-16 с расстояния нескольких десятков шагов. Запомнил силуэты людей, непроходящую тошнотворную гарь, запах горелой резины. Потом — какая-то комната. Пустой и высокий потолок, и на нем колеблющаяся тень от свечки. А над самыми моими глазами — лицо человека, напряженное и озабоченное. И понимание: человек что-то делает со мной и что-то мне говорит, не глядя в глаза, а глядя куда-то ниже — в рот, что ли? Потом все заглушила резкая боль в затылке, и я снова в беспамятстве. Но это, вероятно, ненадолго, потому что едва я открыл глаза — снова вижу лицо, потолок, тень от свечи.