Читать «Возвращение на Голгофу» онлайн - страница 49

— Да, друг, видно, меня Бог от плена уберег. Как я?.. После нашего второго отступления из Восточной Пруссии отозвали меня в штаб Верховного Главнокомандующего, а дальше мотался уже по другим фронтам. Из армии ушёл в июле семнадцатого года. Служил по разным конторам шесть лет, потом по протекции устроился в кавалерийскую школу к Брусилову. А дальше все по штабам. Так потихоньку и прослужил до войны.

— Как же ты служишь у большевиков? Ведь ты — дворянин, офицер Генерального штаба Императорской армии! Смирил себя?

Орловцев не смутился, множество раз он сам себе задавал этот тяжелый вопрос, и ответ у него имелся.

— Саша, не смирился я, понимаешь… Это совсем другое, это великая общая цель. Для меня это русская армия, и в этот раз она должна разбить германцев, разбить их в обеих прусских столицах, в Берлине и в Кёнигсберге. Растереть их армии в пыль, сделать то, что мы с тобой должны были сделать тридцать лет назад. Должны были… Но не смогли. Теперь только Красная армия может это сделать. И я изо всех сил служу этой победе. Надеюсь, победа эта остановит несчастья нашей Родины, возродит страну и освободит нас от вины за случившееся.

— Ты, Орловцев, всё так и продолжаешь о судьбах да путях истории размышлять. Не смириться тебе, видно, никогда.

— Так и есть, Саша, так и есть… Но не оставлять же наш век на откуп трём сухоруким. Понимаешь, друг мой старинный, все эти годы я живу с ощущением невыполненного долга. Что там долга, даже больше — миссии. Тридцать лет назад мы отсюда, из Кальварии, тронулись в поход, который оказался долгим и тяжким восхождением на Голгофу. Мы взошли на эту Лобную гору. Каждый из нас, как Симон Киринеянин, нёс свой крест. И все мы, как и он, рассеялись затем по полям и временам, а Воскрешения так и не случилось. Не случилось среди нас Иисуса Назаретянина. Поэтому и родина наша рухнула в бездну. А теперь, через треть века, судьба снова привела нас сюда, на Голгофу, и наш долг на этот раз спасти, воскресить страну. А для этого надо выиграть войну, добить зверя, и тогда воскреснет Россия.

— Не слишком ли ты, Николай, завышаешь значимость войны в этом деле?

— Конечно, не только война. Но проблемы, созданные войной, только войной и разрешатся, только победой в следующей войне. Ну, а потом уже все остальное. Всё потом, после нашей победы, понимаешь?..

— Непросто тебе, Николай. Но и нам здесь не сладко жилось. Обо всем не переговорить… И так эта наша встреча — подарок судьбы. Что-то толкнуло меня сегодня прийти к этой часовне, прямо на встречу с тобой. Будто чувствовал. И внучка, Вера, за мной увязалась.

— Так эта девочка твоя внучка? А я думал, что она литовочка. Завидую тебе… Никогда у меня не будет внуков…

— Она и есть литовочка, сынок наш единственный на литовке женился. Вдова она теперь, с ней вместе внучку и растим. У всех свои несчастья…

Орловцев еще много о чём хотел сказать своему однополчанину. И о том, что не уберег жену и сына в восемнадцатом году, и о том, что мало смог сделать в те первые полгода войны на территории Восточной Пруссии, мотаясь между штабами и боевыми частями 1-й армии, и о многом другом, что тяжёлым камнем лежало на его душе. Да ещё имя этой девочки — Вера, такое же, как и у его ушедшей жены, всё это разрывало душу Орловцева, но слова комом стояли в горле. Да Лебедев скорей всего и не знал, что он успел жениться во время войны.