Читать «Возвращение на Голгофу» онлайн - страница 132

Теперь Петер смотрел за русскими в бинокль. Те выкатили из-за угла дома передвижную кухню, и пожилой русский повар приступил к раздаче еды солдатам, выстроившимся к нему в очередь. Грязно выругавшись, Петер зло прошипел:

— Пристрелить бы этого старого русского дурака прямо на раздаче, чтобы мозги прямо в кашу вытекли.

Курт сильно ткнул зубного техника в бок, велел следить внимательнее за русскими и полез вниз — отдыхать после своей смены.

— 17 —

Последние дни 1944 года

На четвёртом году войны, в самый её разгар, два месяца спокойной, почти мирной жизни — такого и представить себе невозможно. Просыпаться не в сырой землянке, а в тёплом доме, в чистой постели на простынях, а не на деревянных нарах. А то ведь месяцами спали не раздеваясь. И вот избаловались в этой Пруссии. Ни одной боевой стрельбы, только учебные упражнения. Сколько может ещё продлиться такая курортная жизнь? Марк Каневский, командир лучшей батареи в артиллеристском полку, проснулся поздно и уже минут десять нежился под тёплым одеялом. По всему чувствовалось, что эти последние, самые последние спокойные денёчки заканчиваются. Жизнь в батарее была отлажена, и сегодняшний день комбат выделил для своих личных дел. Накануне, включив какие-то свои женские связи, Рита дозвонилась из Шталлупенена до штаба полка и передала, что к обеду приедет к нему в батарею и останется до следующего дня. Приезд Риты окончательно создавал полную иллюзию мирной жизни. У него появилась настоящая семья, такая, какой он её и представлял, вспоминая семейную жизнь родителей. А ещё через несколько месяцев у них с женой, так он теперь называл Риту, родится ребёнок, и он станет полноценным семейным человеком. Хорошо, чтобы и войне к этому моменту пришёл конец. Последние дни эти мысли постоянно крутились в голове у комбата, чуть охлаждая его горячий, воинственный нрав.

Завтракать комбат отправился на кухню, удобно разместившуюся поблизости, в доме по той же улочке. Все батарейцы уже поели и разошлись по местам, согласно утреннему наряду. Повар, обстоятельный, хозяйственный мужик Иван Павлович, готовил обед. Ему помогали два солдата, чистили картошку, топили печь, возились с посудой. Иван Павлович, кормивший батарею уже второй год, досконально знал привычки комбата и, не спрашивая, принёс ему завтрак. Капитан ел не спеша, смотрел в окно на мощёную поселковую улицу, на соседний двор, где перетаптывались курицы и петух, сбережённые солдатами.

Сломав сельскую идиллию, с тяжёлым рыком на улицу въехал грузовик, гружённый досками. Солдаты начали выбрасывать доски из кузова во двор дома, где кашеварили на батарею. Комбат, оставив недопитый чай, пошёл посмотреть на разгрузку. Доска была хороша, обрезная, ровная, хоть на пол, хоть на крышу, хоть стены обшить. Ефим и Колька штабелевали доски. В этих делах Колька понимал знатно и задавал тон: то указывал, где проложить брусок для проветривания штабеля, то доску на другую сторону переворачивал, то отбрасывал в сторонку кривую, все у него спорилось. Ефим, усмотрев комбата, махнул Кольке рукой, остановил работу, залез в кабину, достал из-под сиденья пустые бумажные мешки, подошёл к офицеру.