Читать «Возвращение в Союз» онлайн - страница 57

ПОДМОСКОВНЫЕ ВЕЧЕРА

…И в тот момент, когда я вовсе отчаялся найти дорогу, увидел просвет. Громадные деревья расступились, передо мной — в вечерних синих сумерках — какое-то строенье, похоже, дача. И свет в окне… какой щас год?

Я подошел к забору, табличка: «Злая собака, кусается». Предельно тихо отворил калитку. Овчарка-Лида на меня не прыгнула. Сидела в конуре, сипя роняла пену, поблескивала красными глазами.

Скрепив дыхание, взошел я на крыльцо, толкнул входную дверь. Меня обдало светом и теплом. За самоваром — громадный лысый тип, по пояс голый, и с ним две молодые бабы в неглиже. Стол был заставлен водкой и закуской.

— Садись, будь гостем! — Я сел. Марина налила стакан, а Роза пододвинулась. — За встречу! — Я выпил. Сивушный спирт прошел волной по пищеводу и шибанул в мозги. Окраска мира изменилась. Теперь смог ясно разглядеть: две молодые. И их пахан. Лицо сомнительной профессии по кличке Мотя.

— Скажи, — сказал пахан, — откуда будешь?

— Издалека.

— А родом кто?

— Я — представитель русского дворянства в изгнании.

Девчонки прыснули, но Мотя сказал им «Ша!» Допрос продолжился.

После 2-3-го стакана пришлось признаться: «Я — член антисоветского подполья, я заслан в СССР, чтоб продолжать борьбу».

— За это — выпьем!

— У нас, воров, особые законы, — сказал пахан, — и по законам этим мы живем. А кто закон нарушит, так мы того попробуем пером. А первый наш закон — уважить гостя.

— Вот эту вот не хочешь поиметь? — Приятель-Мотя был серьезен. Сидел, громадный, вытирая пот со лба. С плеча и до запястья шла надпись: «Смерть сукам!» Не дожидаясь ответа, он взял за волосы соседку, поставил на четвереньки перед печкой. На толстых ягодицах ее наколото: «Бери, пока не сдохла!»

В этот момент я вспомнил: М. И. Кармаев — опасный вор-рецидивист, но также — осведомитель органов. С ним рядом — Сонька-бешеная, больна букетом половых болезней. Ее подруга Зинка-кучерявая — матерая убийца. Сейчас — 13 ноября 52-го года, и дело близится к кровавой развязке на даче в поселке Ивантеевка.

— Ну что, резвиться будем?

— Повременим!

— Тогда держись! — пахан достал топор, проверил лезвие. — Заточен в самый раз.

Я с грохотом рванул по лестнице, ведущей на чердак. Закрылся на крючок и привалился спиной к двери: «Уф, пронесло»!

…Удар пришелся по плечу. Топор пробил фанеру, задел ключицу. Сперва решил погибнуть на этой даче, чтоб никогда… Однако воля, упрямая как мир, сказала: надо жить! И я придвинул шкаф к двери…

…Дверь разлеталась в щепы, однако шкаф держал. Я подбежал к чердачному окну, взглянул во двор: кусты, осенний снег и за забором — темная чащоба леса. Сел на окно, перекрестился, шепнул заветные слова и выпрыгнул наружу.

Кусты смягчили падение, однако ногу вывихнул. Прихрамывая, побежал к забору. Почти перевалил в тот самый миг, как с диким лаем принеслась овчарка-Лида. Вцепилась в пятку, прогрызла сухожилие. Роняя капли крови, я удалился в лес, уже оттуда увидал: пахан с топориком в проеме чердачного окна и жуткий мат разносится по Подмосковью.

Лес, реденький. Какие-то таблички на деревьях. Подтягивая раненую ногу, я пересек нетоптаную полосу, заметил огоньки. Поселок городского типа, весь обнесен забором. На проходной — вахтер в дохе и с автоматом. Я подбежал, хотел уже сдаваться, однако вахтер почтительно согнулся и пропустил меня: «Добро пожаловать, Иван Дементьевич…»