Читать «Возвращение в Союз» онлайн - страница 30
Дмитрий Добродеев
— Так где же мы, Иван Сусанин? — пришелец явно был встревожен.
Дорога шла лесом. Ей не было конца.
— Сейчас, еще немного, — я бормотал, предчувствуя беду, но красный галстук придавал мне сил.
И в тот момент, когда его терпение иссякло, лес расступился. Пред нами — залитая солнцем поляна, сторожевая вышка, часовой. Внизу, у самой у колючей проволоки — такое близкое, родное лицо начальника заставы — дяди-Пети, свирепые глаза собаки Альбы. Раздался грозный окрик: «Стой, кто идет?»
Лицо шпиона жутко исказилось, он понял, что попал в засаду. Ударом, отработанным в германской разведшколе, он рубанул меня ребром ладони по шее и прыгнул в сторону.
Последним усилием я вытащил из-под рубахи браунинг, наставил на диверсанта. Держа его на непокорной мушке, нажал на спусковой крючок. Раздался крик раненого зверя. Я опрокинулся. Уж лежа на траве, тускнеющим сознанием я слышал: пальбу, лай Альбы и мат смертельно раненного диверсанта.
ДЕТИ СКЛИФА
Кто-то приставил к моим губам носик кувшина… я ощутил живительную влагу, глотнул, еще глотнул, открыл глаза: она, красивая и молодая, склонилась надо мной… какое милое лицо… сестра, где я и что со мной?
— Потише, больной! — она нагнулась и приложила пальчик к губам. Я вижу ее большую грудь в прорезе белого халата, и мой могучий детородный напрягается.
Рывком приподымаюсь: большое тело — двухметровое — под простыней: одна рука замотана и, очевидно, в гипсе: я весь в больничном одеянье. А пионер, а Лысая гора? Скажите, где я, кто?
Она опять нагнулась: «Володя, миленький, вы — в Склифосовского. После вчерашней автокатастрофы вам крупно повезло: один лишь перелом руки. И — врач сказал — вы снова вернетесь к большому спорту. Вы будете призером мира по баскетболу…»
— Вот это, бляха-муха, угораздило… А день сегодня что за?
— 2-го марта 79-го. Всему виной весенний гололед… и алкоголь. И с вами рядом была одна красавица… Вот ей уж не помочь.
«Да я же, бляха-муха, стрельнул в фашиста, при чем тут цацы всякие?» — хотел сказать, однако же сдержался, закрыл глаза. Она ушла. Зато вовсю пошли галдеть соседи по палате — все те, кто в гололед схватил очередную травму.
— На днях, ребята, ехал по Крестовскому, глазами видел, как милицейский «жигуленок» в автобус врезался.
— И что, все сдохли?
— Да не, вот только шишки понабивали. Наверное, теперь соседи наши, знай, по Склифу.
— Да. Коротка, знай, жизнь. И я, знай, чуть на днях не умер.
— Вся жизнь небось успела прокрутиться пред глазами?
— Какая на хрен жизнь? Какая-то манда нависла над очами.
— Вот так, Сережа, лежим тут с травмами конечностей и даже не представляем, какие, бляха-муха, трагедии бывают.
— Как у Ромео и Джульетты.
— Как у Володи Ленина с Надюшей.
— Как у Чапаева и Анки-пулеметчицы.
— Или у Феликса Эдмундовича с Троцким.
— Или — как у нашей Зины. Вы знаете, ребята, она вовсю сосет — в курилке, в перевязочной и даже на площадке… за пять колов.
— Кончай нести парашу! — я грозно приподнялся и запустил стаканом в обшарпанную дверь. Посыпались осколки. Они утихли и дружно захрапели.