Читать «Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книга I» онлайн - страница 94

Совещание обратило внимание на то, что “министерству иностранных дел следует подыскать в соседних государствах —Дании, Швеции. Англии частных лиц. заточающихся торговлей или иных, при посредстве коих российские консулы в Германии и Австро-Венгрии могли бы передавать в Россию важные военно-политические сведения телеграммами, изложенными условным языком”.

“Протокол совещания” был утвержден царем.

Несмотря на признанную совещанием важность координации на государственном уровне разведывательной деятельности различных ведомств, системы контроля за выполнением принятых решений создано не было и положения “Протокола...” остались на уровне рекомендаций.

Ведение тайной агентурной разведки, хотя на это и выделялись специальные средства, не являлось обязательным для российских дипломатов за границей, а предоставлялось “на их усмотрение”, что порождало пассивное отношение к делу разведки со стороны большинства сотрудников министерства. Кроме того, сказывалась трудность квалифицированного отслеживания состояния иностранных вооруженных сил, учитывая их уровень развития в конце XIX — начале XX вв., людьми далекими от воинской службы. Немногочисленная негласная агентура МИД из числа иностранцев состояла в основном из так называемых “доброжелателей”, то есть лиц, предлагавших свои, зачастую одноразовые, конфиденциальные услуги российским представителям. В этой связи, поступавшая в Военное министерство через МИД информация военного характера чаще всего была получена случайно или попутно.

Тайная агентурная разведка, в особенности имевшая военную направленность, в Министерстве иностранных дел держалась по сути дела на отдельных энтузиастах, которые были редким исключением из общего правила. Внимания читателя заслуживают примеры инициативы таких дипломатов, как русский консул в Кашгаре Николай Федорович Петровский, который в конце прошлого века на свой страх и риск, не имея специально выделенных средств, в течение ряда лет вел через местных жителей разведку кашгарского района. 19 (31) мая 1891 года действительный статский советник Н.Ф. Петровский докладывал в Азиатский департамент МИД: “.. .недостаток в военном и политическом отношении сведений касательно Восточного Туркестана и местностей ему. кроме русских владений, сопредельных, давно уже был мною замечен: консульство своими средствами, а больше всего—личными связями с нашими и китайским подданными мусульманами, стараюсь восполнить этот недостаток, чему может служить доказательством ряд донесений в Азиатский департамент о событиях и слухах политического и военного характера”. “В этом году, — продолжал Петровский, — была составлена мною “Программа наставления и вопросов туземньш разведчикам” (на русском, тюркском и персидском языках) и 4 (16) февраля... препровождена на усмотрение начальника Азиатского департамента...”.