Читать «Влюбленный Вольтер (Voltaire in Love)» онлайн - страница 19

В январе 1733 года мадам де Фонтен Мартель слегла, и Вольтер был вынужден ей сказать, что она умирает. Баронесса не хотела звать священника, но Вольтер настоял на причастии, опасаясь, как бы его не сочли виновником ее нехристианского ухода. Он даже сам привел кюре. Вольтер не был сильно привязан к баронессе и даже подшучивал над тем, как она принимала Святые дары. Мадам умерла не у него на руках. Больше всего он сожалел о прекрасном доме, где был хозяином, и годовых сорока тысячах ливров, которые тратились на его удовольствия.

Последние слова мадам де Фонтен Мартель были в высшей степени странными: “Который час?” “Два часа, мадам”. “Ах, — сказала она, — как утешительно думать, что в любой час кто-то спасает человечество от вымирания”.

Глава 4. Вольтера наследует Эмилия

Не столь важно, кто унаследует состояние и имущество мадам де Фонтен Мартель, главное — кто унаследует Вольтера? Пока он жил в доме баронессы, туда съезжался веселиться весь Париж. Какая счастливица завладеет этим потешником? Ответ не заставил себя долго ждать. Вольтер поселился в убогом районе в отвратительном доме позади ратуши. Сюда, летним вечером 1733 года, к нему явились неожиданные визитеры: три ангела, слетевшие к Аврааму, говорил он сам. Два ангела — герцогиня де Сен-Пьер и господин де Фор- калькье — были любовниками. Они сопровождали новую приятельницу Вольтера маркизу дю Шатле. Все много смеялись. В то время как Авраамовы ангелы отужинали с хозяином, Вольтеровы, вероятно опасаясь, что холостяцкая пища недостаточно затейлива, предпочли отвести его в гостиницу, где ели фрикасе из цыпленка. Ну и что же? “Моя кухарка Марианна упала бы в обморок, узнав, что я ужинаю в такой трущобе”. Возможно, Вольтер показал своим гостям вид из окна на портал Сен-Жерве, заметив, что это единственный друг, которого он обрел благодаря “Храму Вкуса”. В этой его любимой шутке была доля правды.

“Храм Вкуса” только что вышел в свет и не встретил одобрения. Сегодня большинство согласилось бы с выбором писателей, художников и шедевров, допущенных Вольтером в его Храм. В их числе мадам де Лафайет, мадам де Севинье, Паскаль (с оговорками), неподражаемый Мольер, Расин, любимый поэт Вольтера, Лафонтен; Пуссен, Лебрен, Лесюер, Лево, Перро с его квадратным двориком в Лувре, фонтаны Жана Гужона и Бушардона, ворота Сен-Дени и портал Сен-Жерве. “Все эти постройки, пренебрегаемые толпой, всегда варварской, и светскими людьми, всегда поверхностными, часто привлекали взор Бога”. Сделанные Вольтером исключения более спорны. Одно из них — “старьем готическим одетый” Собор Парижской богоматери. (Ненависть к готическому искусству во Франции XVIII века была страшной: удивительно, что вообще что-то уцелело.) Версальская капелла и “воплощение безвкусия” — церковь Святого Сульпиция, построенная Сервандони, тоже не попали в Храм. Наверно, ничто так не распаляет просвещенных людей, как споры о вкусах, а Вольтер высказывал свои суждения дерзко и безапелляционно. Даже Сидевиль говорил, что некоторые утверждения задели его чувства. Граф де Кайлюс, великий собиратель и знаток искусства, но неприятный человек, которого Вольтер превознес в поэме, попросил в следующих изданиях снять свое имя.