Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 83

Отчего такое острое неприятие всяческой партийности и корпоративности? Отчасти, конечно же, сказался и печальный опыт гимназии, где приучали думать «по шаблону» и внушали всяческую «мыслебоязнь». Но более всего, думается, отвращала приобретавшая все большее распространение идеологизация жизни интеллигенции с ее непременным правилом «иметь убеждения», под которыми, безусловно, понимался некий набор общественно-политических взглядов. С молодых лет Власу видятся в этом определенная узость, зашоренность, мешающие нормально воспринимать жизненные реалии. «Все думают по шаблонам, — скажет он позже в фельетоне „Русский язык“. — Один по ретроградному, другой по консервативному, третий по либеральному, четвертый по радикальному. Но все по шаблону <…>

Жалуются, что в наше время уж очень увлекаются. Кто национализмом, кто радикализмом, кто другим каким „измом“. Что увлекаются, — беда бы невелика. Увлечение есть, — значит, жизнь есть, не засохла, не завяла. Беда в том, что увлекаются-то уж очень легко, сдаются на все без боя: встретил теорию и сдался ей на капитуляцию без борьбы. Думал по одному шаблону, а потом задумал по другому» (I, 110–111).

Впрочем, люди, у которых вообще нет никаких идей, тоже могут сгодиться. В рассказе «Убеждения», написанном позже, в одесский период жизни, он изображает такого человека в поисках работы. Выясняется, что этот «самый проклятый вопрос» — об убеждениях — «необходимо решить точно так же, как вопрос о прическе и о покрое панталон». У героя происходит «собеседование» с очередным хозяином:

«— Ну а как насчет убеждений?

— Убеждений у меня, Степан Степанович, прямо вам скажу, никаких!

— Ну газеты, наконец, читаете? Про армянский, скажем, вопрос что-нибудь да думаете?

— Моего ли это, Степан Степанович, ума дело? И, наконец, где Армения? Далеко Армения.

— Ну, Армения, положим, далеко. Ну а биржевая, скажем, реформа, ведь это не в Армении происходит, а у вас под боком.

— И тут моего мнения, Степан Степанович, никто не спрашивает. Зачем же мне, Степан Степанович, о таких вещах думать, о которых у меня даже никто никогда не спросит?

— Да вы… Да вы совсем необыкновенный человек!.. Петров, зачислите его сейчас же сверхштатным. Вот, господа рекомендую: молодой человек, который думает только о том, что ему поручено, а о посторонних вещах даже и не размышляет. Даже мыслей у него о посторонних предметах никаких нет. Такие люди нужны».