Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 371

Семен Владимирович Букчин

Весной 1905 года Сытин принимает решение о выпуске собрания сочинений Дорошевича. К середине июля из печати вышли три тома — «Семья и школа», «Безвременье», «Крымские рассказы». Были анонсированы еще десять томов, но в 1907 году издание закончилось на девятом томе. Как и в случае с «Сахалином», постоянно находившийся в разъездах и занятый злободневным писанием, Дорошевич устранился от черновой работы, составление собрания сочинений было доверено Н. В. Тулупову, хотя структура издания, несомненно, была согласована с автором. Запланированные первоначально тринадцать томов должны были отражать очевидные тематические разделы в его творчестве. Но если такие названия, как «Семья и школа», «Литераторы и общественные деятели», «Судебные очерки», «Сцена», «Свобода слова», «По Европе», «Юмористические рассказы», «Легенды» говорили о вполне определенном «профиле» тома, то другие — «Рассказы», «Крымские рассказы», «Фельетоны» и «По белу свету» — скорее, свидетельствовали о расплывчатости общего плана издания и определенном раздувании его объема. О том, как шел отбор произведений для каждого тома, сведений не сохранилось. Вероятно, Дорошевич передал Тулупову какую-то часть сохранившихся у него газетных вырезок, что-то редактор сам отыскивал в подшивках. Тома получились неравноценные. Если «Семья и школа», «Судебные очерки» включают действительно лучшее из написанного к тому времени на эти темы, то за пределами томов «Сцена», «Литераторы и общественные деятели», «По Европе» остались замечательные театральные и путевые очерки, портреты купцов, промышленников, адвокатов, журналистов. Том «Сцена» получился настолько мизерным по объему, что пришлось уменьшить его формат. Вместе с тем в том «Безвременье» вошли вещи, имевшие сугубо злободневное звучание, а в том «Рассказы» и откровенно слабые. Вряд ли заслуживал отдельного издания том «Крымские рассказы», произведения из него вполне могли войти в общий том рассказов.

Получая от Тулупова корректурные листы, Дорошевич видел, что с формированием собрания сочинений дело обстоит не лучшим образом, но и предъявить серьезных претензий не мог. 4 апреля 1905 года он писал редактору из Ниццы в связи с томом «Безвременье», в который вошли фельетоны конца 90-х годов: «Посылаю 2 полученных мною листа. Откровенно говоря, мне в них не нравятся: „Сон бессарабского помещика“ и „Купе для плачущих“ (это особенно, скучно, устарела вся 2-я половина). Если бы без этого! Но раз сверстано, могут произойти задержки и т. д., тогда пусть идет. Давайте вперед делать так. Вы будете присылать мне в оригинале материал для книжки. Обязуюсь выбрать, разметить, сделать поправки в тексте обязательно в течение одного дня». Могла ли эта работа по почте, через «всю Европу», быть успешной? Главной проблемой оставался отбор произведений. Вряд ли Тулупов, занятый в книжной редакции сытинского издательства, располагал временем для детального просмотра подшивок «Московского листка», «Одесского листка», «Петербургской газеты», «России», «Русского слова», комплектов юмористических журналов. Когда Чехов готовил свое собрание сочинений у Маркса, он не только принимал сам деятельное участие в этой работе, но и привлек к отысканию своих произведений в разных изданиях сестру, братьев, знакомых. Дорошевич подошел к этому делу более чем легковесно. Сказались не в первый раз его устойчивые журналистские, газетные предпочтения, как, впрочем, и некое сибаритство, нежелание заниматься тягомотной, кропотливой библиографической работой. «Большое спасибо за труды над моими книгами», — писал он Тулупову. Да, оставалось только благодарить редактора, хотя и видел, что тома получаются неважные.