Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 36

Но еще до появления в «России» фельетона «О незаконных и о законных, но несчастных детях» Соколова могла узнать о взглядах Власа на «проблему». Так получилось, что в конце 1880-х — начале 1890-х годов мать и сын работали в редакции московской газеты «Новости дня». Гиляровский припоминает об их отношениях этого периода: «А. И. Соколова — образованная вполне, литературная дама, в прошлом воспитанница Смольного института, много лет работала в разных изданиях, была в редакции всё.

Она была родная мать В. М. Дорошевича, но не признавала его за своего сына, а он ее за свою мать, хотя в „Новостях дня“ некоторое время он служил корректором и давал кое-какие репортерские заметки.

Никто не знал об их родстве. В. М. Дорошевич одним из первых своих псевдонимов взял себе „Сын своей матери“».

Этот псевдоним был несомненно его местью Соколовой. Было острое, мучительное желание бросить ей в лицо все те горькие и, безусловно, обидные для нее слова, которые рвались из груди. И он делал это не единожды. Амфитеатров вспоминал о фельетоне «Тетка Урваниха»: «Под этим заглавием Дорошевич напечатал однажды один из самых резких и сильных фельетонов своих, выместив и выплакав в нем все свое горе, всю обиду своего тяжелого детства, и подписал фельетон язвительным псевдонимом „Сын своей матери“».

Фельетон под таким названием пока не обнаружен, возможно, память подвела Амфитеатрова, и он имел в виду какую-то другую публикацию. Что же касается «горя и обиды детства», то они с наибольшей силой «выплаканы и вымещены» в разбиравшихся выше фельетонах «О незаконных и о законных, но несчастных детях» и «Компетентное мнение». Личные выпады иного свойства содержит опубликованный в «Московском листке» в 1890 году «Ненаписанный фельетон», в котором описывается воображаемый прием для журналистов: «Первою вошла дама с кислою миной, больше известная под псевдонимом „Урванихи“. Уже самый ее псевдоним указывал на то направление, которого придерживалась эта дама в литературе.

Из всего, что она написала, наибольшей известностью пользовался вексель, очень недурно написанный на какого-то сербского генерала. Это литературное произведение дало автору славу, которая протекла бы даже до границы Томской губернии, если бы Урваниху почему-то, — вероятно, из-за сожаления к русской литературе, — не оставили в Москве. Кроме векселей на сербских генералов, Урваниха писала рецензии на игру разных актеров и пользовалась репутацией „барыни, которой только попробуй — не дай“…»

В общем, рисуется более чем несимпатичный портрет авантюристки, изготовительницы фальшивых векселей и шантажистки. Намеки были небезосновательны. Соколова, как уже отмечалось, была дамой с авантюрной жилкой и не раз по этой причине попадала в серьезные переплеты. В 1870 году ее судили за подложную расписку на 750 рублей, составленную от имени своего родственника и крестного отца Власа полковника А. А. Казначеева. Суд присяжных оправдал ее, приняв во внимание «тяжелые обстоятельства» и «прежние отношения, существовавшие… между нею и г. Казначеевым, объяснить которые она считает невозможным». Спустя пять лет она предлагает к оплате фальшивый вексель на три тысячи рублей на имя упоминаемого Дорошевичем «сербского генерала», которым был благоволивший к ней М. Г. Черняев, издатель газеты «Русский мир», позволивший ей открыть в Москве отделение своего издания. И Соколова стала действовать как полноправная хозяйка всего дела, прикрываясь именем ставшего популярным в русско-турецкую войну генерала. Черняев пожалел ее и отказался возбудить уголовное дело. Уже будучи издательницей «Русского листка», она была обвинена в самовольной продаже вверенного ей залога и подвергнута трехнедельному домашнему аресту. Тогда же, в середине 1870-х годов, ее осудили на четыре месяца тюрьмы по обвинению в клевете в печати. А в 1877 году приговорили к ссылке в Олонецкую губернию за подделку расписки на десять тысяч рублей, якобы выданной ей графом А. В. Орловым-Давыдовым. В 1883 году снова заводят судебное дело по обвинению в мошенничестве. В большинстве случаев ей удавалось как-то выкручиваться. По словам Амфитеатрова, «темную историю с какими-то сомнительными векселями», в которую она впутала редактора «Современных известий» Н. П. Гилярова-Платонова, удалось погасить «без уголовных последствий» только благодаря «любезности знаменитого в свое время товарища председателя московского окружного суда Евгения Романовича Ринка». Этот богатый шулерский опыт нашел отражение в документальной повести Соколовой с более чем выразительным названием «В мире афер и гешефта».