Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 232

Вероятно, публикация остро-обличительного очерка «Крепостное право в XX столетии» и «опровержение» военного губернатора Сахалина Ляпунова стали причиной возникшего в марте 1901 года в верхах вопроса: а кто пустил на остров этого журналиста? В Главном тюремном ведомстве была подготовлена излагающая историю вопроса «справка», суть которой сводится к изложению уже известных нам документов, начиная с «упреждающего» письма одесского градоначальника Зеленого и просьбы самого Дорошевича разрешить осмотр каторги. Готовивший документ чиновник сделал упор на то, что бывший начальник управления «А. П. Саломон сообщал, что им подтверждается военному губернатору о. Сахалина о безусловном запрещении допускать в места заключения посторонних лиц и в частности г. Дорошевича». Но здесь же, несомненно из желания обезопасить себя, дано и примечание: «Было ли об этом сообщено губернатору о. Сахалина — из дел Главного тюремного управления не видно». О том, что разрешение Дорошевичу дал приамурский генерал-губернатор Духовской, к тому времени член Государственного Совета, в «справке» даже не упоминается.

Главное тюремное управление не осталось равнодушным и к выходу книги Дорошевича «Сахалин». В его недрах был подготовлен проект специальной рецензии для журнала «Тюремный вестник». По сути это вполне оптимистический отчет о состоянии дел на Сахалине, призванный дать отпор изображению «главным образом мрачных и отрицательных сторон сахалинской каторги и ссылки» в книге Дорошевича. Любопытно, что, перечисляя в самом начале посвященные Сахалину работы юрисконсульта министерства юстиции Д. А. Дриля, А. П. Чехова, народовольца И. П. Миролюбова, французского автора Поля Лаббе, автор «проекта» подчеркивает, что «все перечисленные сочинения <…> по фактическому содержанию своему более или менее сходны, различаясь лишь по тону, направлению и форме». Совершенно очевидно, что, несмотря на «различия», книга Дорошевича выбивается из этого ряда и потому, по мнению того же автора «проекта», требует определенной реакции. Надо сказать, что анонимный автор избрал характерный бюрократический метод полемики: нигде не опровергая конкретные критические утверждения и примеры из книги «Сахалин», он главным образом занят оправданием Сахалина как «места отбывания высшего уголовного наказания» при всей неудовлетворительности «во многих отношениях» его «современного состояния». Естественно, приводятся многочисленные примеры заботы высшей власти и в частности особой комиссии под председательством сенатора Шмемана, поставившей «целый ряд вопросов», связанных с улучшением быта каторги. Соглашаясь с тем, что «наиболее тяжелое впечатление на читателя производят, без сомнения, те места книги г. Дорошевича, в которых он описывает наказания, коим подвергаются на острове преступники, и положение женщин и детей», ведомственный рецензент утверждает, что эти наблюдения «не соответствуют действительности». И тут же говорит о приостановке приговоров о телесных наказаниях ссыльных, а также о том, что в Государственный Совет должен быть представлен разработанный в Министерстве юстиции «законопроект об отмене тяжких телесных наказаний (плети и лозы), прикования к тележке и бритья половины головы».