Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 185

Очерки о Святой Земле получились в основном популяризаторскими, но одновременно занимательными, живописными. Автор ведет читателя от гробницы Георгия Победоносца в Лидде к Гефсиманскому саду в Иерусалиме, в дом первосвященника Анны, проходит крестным путем Христа, вступает в храм Гроба Господня и мечеть Омара, в Святую Пещеру в Вифлееме и монастырь Иоанна Предтечи недалеко от Иерихона. Рассказывая о различных святынях Палестины, Дорошевич вместе с тем стремится показать историческую сложность завязавшихся здесь национально-религиозных узлов. «Нельзя представить себе религии более пестрой, более мозаичной, чем та, которую исповедуют мусульмане в Палестине.

Все культы здесь сплелись вместе.

Они поклоняются христианским, магометанским и еврейским богам наравне и одинаково. Христос, Моисей и Магомет для них священны почти в одной и той же степени.

Магометанские женщины ходят молиться Божией Матери и поклониться могиле Рахили.

Георгий Победоносец и Давид, победивший Голиафа, для них одинаковые святые, почти одно и то же лицо.

Предания христианства, еврейские сказания и легенды Корана сплелись для них в одно целое».

Сюжеты мусульманских и древнееврейских легенд, постоянно возникающие в очерках, наводят сегодняшнего читателя на мысль о неестественности национальной вражды, бушующей нынче на Ближнем Востоке. Впрочем, «дух любви» и в ту пору не всегда жил «здесь, около этих священных мест». И тогда шла борьба между католическими монахами и греками за «места, освященные преданиями». «Фанатизмом и нетерпимостью» «веет от толпы», собравшейся в Храме Гроба Господня в субботу Страстной недели на торжество священного огня. Свои «процессуальные» конфликты у греков и армян, у коптов и сирийцев. В любую минуту готова вмешаться «масса турецких солдат, вооруженных словно для битвы».

С возмущением рассказывает Дорошевич об антисанитарных условиях, в которых перевозило в Святую Землю российских паломников «Русское общество пароходства и торговли». «Каторжный» пароход, на котором он плыл на Сахалин, выглядел намного приличнее. И очень раздражали западные туристы «в белых тропических костюмах, в широкополых пробковых шляпах, с огромными биноклями через плечо, беспрестанно щелкающие затворами моментальных фотографических аппаратов». «Они смеются там, где плачут, громко разговаривают там, где молятся шепотом, и ходят в шляпах в христианских храмах». Впрочем, в щелканьи фотоаппаратом он и сам был не промах. Книгу палестинских очерков украшают десятки его замечательных, вполне профессионально сделанных снимков.

Великолепие храмов и памятников, красота легенд и преданий не могли затмить бросающейся в глаза жуткой народной нищеты. Поэтому Иерусалим для него «это город-нищий, ведущий свое призрачное, день за днем, существование на счет милостыни всего мира», «это груды несметных богатств среди гор лохмотьев, развалин и грязи», «это роскошные чертоги храмов, облепленные со всех сторон лачугами, жалкими, несчастными, зловонными, грязными, ужасающими, похожими скорее на логовища зверей…» Наконец, «это 40 000 нищих, живущих милостыней во имя Христа, Иеговы и Аллаха». Настоящий ужас среди иерусалимских нищих вызывают прокаженные, они специально «откидывают лохмотья, чтобы показать свои язвы». Наверное, еще и поэтому «восточная нищета — это самая нищая нищета всего мира». И все тот же повсеместный «бакшиш, который для восточного человека заменил все чувства, все побуждения, все душевные движения» и без которого мулла и дервиши отказываются «пустить гяура в неурочное время в священное место», Дом Тайной Вечери, вызывает «такое грустное, такое тяжелое, такое скорбное чувство». В написанном позже очерке «Сионизм» он попытается объяснить «изумительную бедность жителей Палестины, невероятную нищету, не имеющую ничего себе равного в мире», бесплодностью «непосильного труда» на «бесконечной каменистой пустыне», прерываемой редкими «клочками зелени» — долиной Иудеи и долиной Иордана. Он не верит в результативность труда еврейских колонистов, существующих «иждивением Ротшильда», покупающего «у них виноград не по рыночным, а по благотворительным ценам». Уже давно известно: Дорошевич ошибся, израильтяне победили именно благодаря своей вере в преображающую силу труда, ставшего их религией. Сбылся сон вечного странника Агасфера: родная земля действительно предстала «вся в цветах, вся в величии, в блеске».