Читать «Вице-император (Лорис-Меликов)» онлайн - страница 303

Слухи, гулявшие по столице, выражали явные крайности и, как всякие крайности, еще больше вызывали любопытства и преувеличений. Обе версии, понимал Михаил Тариелович, ему невыгодны. Выгодна только правда. Да только как ее выскажешь, как преподашь?

«Щи сегодня отменны. Вот что значит повара держать, а не кухарку! Пахом, пока не запьет, просто чудеса творит. Всего и делов-то – из квашеной капусты щец соорудить. Нет, братец, шалишь – Пахом со ста кадок капустку отведает, прежде чем в суп ее допустить. И говядинку не всякую в кастрюлю опустит. Чародей, да и только», – размышлял Василий Алексеевич в ожидании тетерки. Пока переменяли блюда, Василий Алексеевич успел подумать вот о чем. Обыватель полагает, что журналисты, властители дум только о том и помышляют, что о перспективах конституционного управления в Европе и России, о коварных замыслах Бисмарка, несчастном младшем брате – русском народе и т. д. А властитель дум за обедом думает себе исключительно о самом обеде. О народе и судьбах империи он отдумал свое с утра, пока не принесли гранки завтрашнего номера и глаз не уперся в ошибку в заголовке. А там пошла такая кутерьма, что не до судеб российских: хозяин типографии, старый жулик, такой счет выставил, что глаза на лоб полезли, в Цензурном комитете придрались к фразе, которую дурак-цензор просто не понял, заметка о событиях в Болгарии оказалась ни к черту не годной и надо что-то придумывать, чтоб заполнить пустоту… И так до самого вечера.

Ну вот и тетерочка! Черт побери, та же курица, если разобраться, но какой аромат! И привкус, особенно у кожицы хорошо прожаренной. А Пахом нынче в ударе, до золотца прожарил. Василий Алексеевич вонзил зубы в дичь, и сок брызнул на салфеточку… И вздрогнул от резкого звонка. Вот тебе и тетерочка. Слуга доложил, что приехал чиновник от графа Лорис-Меликова.

В зале для приема гостей ждал чиновник для особых поручений министра внутренних дел.

– Граф просит вас, господин Бильбасов, пожаловать к нему.

– Хорошо, сейчас заложат лошадь, и я явлюсь.

– Граф просит сию же минуту. Экипаж у меня есть. Поедемте немедленно.

«Но лишь Божественный глагол, или приглашение графа Лорис-Меликова, – продолжил обеденные размышления Бильбасов, – до уха чуткого коснется, и вот опять властитель дум, бросив тетерку, должен рассуждать о судьбах отечества. Едва ли граф станет вызывать немедленно по пустяку».

– А что его сиятельство, чем-то встревожен? – спросил на всякий случай чиновника.

– Да нет вроде. Граф спокоен и по-прежнему острит и шутит.

Через пять минут редактор газеты «Голос» Бильбасов был в гостиной Лорис-Меликова. Хозяин был, как всегда, приветлив, любезен, хотя улыбка на его лице была чуть грустновата.

– Василий Алексеевич, вы помните, что я вам сказал при нашей последней встрече две недели назад?

– Еще бы! Дословно помню, ваше сиятельство. Вы сказали, прощаясь со мной, вот что: «Подумать только, какой-нибудь мальчишка игрушечным револьвером вмиг сможет разрушить все мои планы». Трех дней не прошло…