Читать «ВИТЛИЙ ЛАЗАРНКО» онлайн - страница 217

В условиях бурного развития индустриализации страны мелкое крестьянское хозяйство, технически отсталое и малопроизводительное, не справлялось с удовлетворением потребности городов в продуктах питания. Жизнь выдвинула новую форму обеспечения продовольствием заводов и фабрик — ОРСы, то есть отделы рабочего снабжения, которые занимались также и организацией подсобного кролиководства и свиноводства. В этот период изображение свиньи с ее многочисленным приплодом стало все чаще и чаще появляться в печати, и Лазаренко обостренным чутьем художника угадал возможность, оттолкнувшись от локальной проблемы—«разведение свиней»,— выйти на сатирический разговор о свинстве.

Сценическую разработку этой темы артист вел с несколькими авторами. Хранящиеся в его архиве различные варианты этого антре позволяют увидеть процесс его творческой работы по доводке текста, от первоначального, разросшегося до четырнадцати страниц и озаглавленного «Хрю-хрю», и до короткой клоунады «Свиньи и люди», доведенной с помощью Лебедева-Кумача до трех

*«Сов. цирк», 1963, № 2.

страниц. Тема решалась старым, но надежным приемом сновидения — на арене как бы оживал сон героя.

Клоун, каламбуря, надевал белую куртку и колпак п преображался прямо на глазах у зрителей, как говорят в театре, открытым приемом, в повара. Завязкой была фраза: «Ну-с, обед приготовлен, можно и газеткой заняться». Сперва он читал вслух ряд смешных объявлений вроде этого: «Продаются породистые поросята: отец — английский боров, мать тоже порядочная свинья...» Читая газету, повар задремал, и дальнейшее действие разворачивалось уже в сфере сновидения.

Для этого номера были изготовлены крупные свиные рыла, наподобие карнавальных масок: вот хулиганствующая свинья, которая за словом в карман не лезет, а прямо за финкой; вот свинья, разводящая в квартире клопов; а это деловая свинья, которая без дела не сидит, ее всегда за дело сажают; вот Хавронья, мадам Хрю-хрю,— злоязычница, нашептывающая на ушко последние сплетни одна несусветнее другой, вот инженер-вредитель, маринующий рабочие предложения. С негодующим сарказмом обращался воинствующий сатирик к этому хряку: «Бросьте пятачком крутить! Ныне таких вредительских пятачков, быть может, на целковый всего и наберется, но в общем грош вам цена по коммерческому прейскуранту...»

Свинский шабаш удостаивали посещением и жирные боровы из мира капитала, что распространяют грязное хрюканье о Стране Советов.

— Хороши для отбивной,— резюмировал повар.

— А почему они у вас замолчали?— спрашивал шпрехшталмейстер,— спели бы что-нибудь хором!

— Не могут: их песенка спета...

Вся свиная команда, неся впереди лозунги: «Свиней двуногих прочь с дороги!..», «Марш на фарш!», покидала арену. В руках у сатирика — визжащий поросенок.

— Что это он у вас визжит?

— А он не визжит, он лозунг провозглашает: «Долой свинство, да здравствует свиноводство!»

Лишь только поулеглись беспокойные хлопоты с выпуском нового, необычайно трудного антре и жизнь вошла в привычную колею, Лазаренко, как и в прошлые приезды в Москву, как будет и впредь, отправился на знакомую Пятую улицу Ямского поля. Свидания с будущими клоунами, негласным опекуном которых считал себя, сделались для него насущной потребностью. Радовало, что вот уже несколько лет успешно действует Техникум циркового искусства, где молодежь обучают опытные мастера арены.