Читать «Виргинцы. Книга 1» онлайн - страница 88

— Он уступил мне свою постель, матушка, когда я заболел, а если наш Джордж жив, то как мог Джордж Вашингтон оказаться повинным в его смерти? Дай бог, чтобы это действительно было так, как вы говорите, — восклицал Гарри в полной растерянности.

— Если твой брат вернется, — а вернется он непременно, — то не благодаря мистеру Вашингтону, — ответила госпожа Эсмонд. — Он не оберегал Джорджа на поле боя и не захотел увести его оттуда.

— Но он выходил меня, когда я заболел лихорадкой! — перебил Гарри. — Он сам был еще болен, когда уступил мне свою постель; он заботился о своем друге, хотя любой человек на его месте думал бы только о себе.

— Друг! Прекрасный друг, нечего сказать! — вспылила вдова. — Из всех адъютантов его превосходительства только этот господин остался цел и невредим. Благородные и доблестные пали, а он, разумеется, не был даже ранен. Я доверила ему моего сына, гордость моей жизни, которого он поклялся оберегать, даже если это будет стоить ему жизни, лжец! И он бросает моего Джорджа в лесу, а мне возвращает самого себя! О, конечно, я должна встретить его с распростертыми объятиями!

— Никогда еще ни одному джентльмену не отказывали в гостеприимстве под кровом моего деда! — горячо воскликнул Гарри.

— Да, ни одному джентльмену! — вскричала миниатюрная дама. — Что же, спустимся вниз, если ты так желаешь, мой сын, чтобы приветствовать этого джентльмена. Дай я обопрусь о твою руку. — И, опершись на руку, которая была слишком слаба, чтобы служить ей надежной поддержкой, она спустилась по широкой лестнице и прошествовала в комнату, где сидел полковник.

Она сделала церемонный реверанс и, протянув ему маленькую ручку, почти тотчас ее отдернула.

— Я хотела бы, чтобы наша встреча произошла при более счастливых обстоятельствах, полковник Вашингтон, — сказала она.

— Вы не можете более меня печаловаться, сударыня, что это не так.

— Я предпочла бы, чтобы этой встречи не было и я не задерживала бы вас вдали от общества ваших друзей, которых вы, натурально, стремитесь увидеть поскорей, — чтобы недуг моего сына не отсрочил вашего возвращения к ним. Домашняя жизнь, его заботливая сиделка миссис Маунтин, его мать и наш добрый доктор Демпстер скоро вернут ему здоровье. И вам, полковник, человеку столь занятому делами и военными и семейными, право, не стоило становиться еще и врачом.

— Гарри был болен и слаб, и я думал, что мой долг — проводить его, растерянно произнес полковник.

— Вы сами, сэр, поистине удивительно перенесли труды и опасности похода, — сказала вдова с новым реверансом, глядя на него непроницаемыми черными глазами.

— Клянусь небом, сударыня, я был бы рад, если бы вместо меня вернулся кто-то другой.

— О нет, сэр! Вы связаны узами, делающими вашу жизнь особенно драгоценной и желанной для вас, и вас ждут обязанности, которые, я знаю, вам не терпится возложить на себя. В нашем унынии, когда нас гнетут неуверенность и горе, Каслвуд не может быть приятным местом для чужого человека, и еще менее — для вас, а потому я знаю, сэр, что вы недолго у нас пробудете. И вы простите меня, если мое душевное состояние не позволит мне выходить из моей комнаты. Однако мои друзья составят вам компанию на все то время, которое вам будет угодно оставаться под нашим кровом, пока я буду выхаживать моего бедного Гарри наверху. Маунтин! Приготовьте кедровую спальню на первом этаже для мистера Вашингтона, все, что есть в доме, — к его услугам. Прощайте, сэр. Поздравьте от меня вашу матушку — она будет счастлива, что ее сын вернулся с войны целым и невредимым; кланяйтесь от меня и моему молодому другу, любезной Марте Кертис: и ей и ее детям я желаю всяческих благ. Идем, сын мой! — С этими словами и еще одним леденящим реверансом бледная миниатюрная женщина отступила к дверям, не сводя глаз с полковника; который совсем лишился дара речи.