Читать «Виргинцы. Книга 1» онлайн - страница 301

— Да неужто вы хнычете, как малый ребенок, из-за каких-то двух сотен фунтов? — сердито кричит мистер Уорингтон, яростно хмурясь. — Убирайся вон, Гамбо! Черт бы тебя побрал, почему ты вечно суешь свою курчавую башку в дверь?

— Внизу кто-то с маленьким счетцем спрашивает хозяина, — говорит мистер Гамбо.

— Скажи ему, чтобы проваливал в тартарары! — рявкает мистер Уорингтон. — Я не желаю никого видеть. В этот час утра меня нет дома ни для кого!

С лестничной площадки доносятся приглушенные голоса, какая-то возня, и наконец там воцаряется тишина. Эти пререкания не утишили ни гнева мистера Уорингтона, ни его презрения. Он яростно набрасывается на злополучного Сэмпсона, который сидит, уронив голову на грудь.

— Не лучше ли вам выпить рюмку коньяку, мистер Сэмпсон? — спрашивает он. — Ну что вы распустили нюни, точно женщина?

— Дело не во мне, — говорит Сэмпсон, поднимая голову. — Я-то к этому привык, сэр.

— Не в вас? Так в ком же? Вы что, плачете, потому что страдает кто-то другой? — спрашивает мистер Уорингтон.

— Да, сэр, — отвечает капеллан с нежданной твердостью. — Потому что страдает кто-то другой, и по моей вине. Я много лет квартирую в Лондоне у сапожника, очень честного и хорошего человека, и вот несколько дней назад, твердо рассчитывая на... на одного друга, который обещал предоставить мне взаймы кое-какую сумму, я занял у моего квартирного хозяина шестьдесят фунтов, которые он должен был уплатить домовладельцу. Мне негде раздобыть эти деньги. Инструменты и товар моего бедного сапожника отберут в счет платы за квартиру, его жену и маленьких детишек выгонят на улицу, и эта честная семья разорится и погибнет по моей вине. Но, как вы справедливо заметили, мистер Уорингтон, мне не следует распускать нюни, точно я женщина. Я не забываю, что однажды вы мне помогли, и пожелаю вам, сэр, всего хорошего.

И, взяв свою широкополую шляпу, преподобный Сэмпсон вышел из комнаты.

Должен с сожалением сказать, что при этом нежданном уходе капеллана с уст Гарри сорвались ругательства и злобный смех. Он был в таком бешенстве на себя, на обстоятельства, на всех вокруг, что сам не понимал, что делает и что говорит. Сэмпсон расслышал злобный смех, а потом до него с верха лестницы донесся голос Гарри:

— Сэмпсон! Сэмпсон! Да вернитесь же! Вы не так поняли. Извините меня!

Но капеллан был оскорблен до глубины души и не замедлил шага. Гарри услышал, как Он захлопнул за собой уличную дверь. Этот звук словно ударил его в грудь. Он вернулся в спальню и опустился в свое роскошное кресло. Он был Блудный Сын среди свиней — своих омерзительных поступков, они сбили его с ног, вываляли в грязи. Игра, мотовство, пьянство, распущенность, приятели-кутилы, опасные женщины — все они ринулись на него стадом и топтали распростертого юного грешника.

Тем не менее Блудный Сын не был совсем уж сокрушен, и в нем сохранились силы для борьбы. Раскидав грязных, наглых животных, то есть, так сказать, пинками прогнав тягостные воспоминания, мистер Уорингтон схватил стакан той огненной воды, которую рекомендовал испить бедному униженному капеллану, и, сбросив халат из дамасского шелка, позвонил Гамбо и велел подать себе кафтан.