Читать «Виктор Поротников. Куликовская битва.» онлайн - страница 42

– Столковалась ты с ним? Можно ли ему доверять? – Настасья пытливо глядела Янине прямо в очи. – Дело-то опасное!

– Не беспокойся, подруга, – уверенно ответила Янина. – Сегодня вечером сведу тебя с Ропшей, сама с ним потолкуешь. Скажешь своим хозяевам, что в церковь на исповедь пойдешь. В церкви все и обмозгуем уже втроем.

В Сарае помимо мусульманских мечетей были также две иудейские синагоги и несколько христианских храмов. Татары со времен хана Узбека придерживались исламской религии, но христиане и иудеи никогда не преследовались местными властями по религиозным мотивам. Не только свободные люди, но и рабы имели право посещать храм согласно своему вероисповеданию. Этот закон, введенный ханом Узбеком, никогда не нарушался всеми последующими ханами. Дело в том, что среди самих татар и кипчаков было довольно много и христиан, и иудаистов, а посему любая распря на религиозной основе могла внести раскол в знатную верхушку Золотой Орды.

Настасья кое-как дождалась вечерних сумерек. Она уже договорилась с Исабеком и его матерью, что ненадолго отлучится в Никольскую церковь, то был ближайший из православных храмов к дому Бетсабулы. На беду, к Исабеку пожаловал в гости его двоюродный брат Сужан. При каждой встрече с Настасьей Сужан оказывал ей знаки внимания, частенько навязчиво заигрывал с нею, когда Исабек этого не видел. Сужан был старше Исабека на три года, поэтому он мог позволить себе слегка позадаваться перед Исабеком. Союн-Беке благоволила к своему племяннику, восхищаясь его силой и отвагой. В свои восемнадцать лет Сужан уже отличился в нескольких сражениях, поэтому носил волосы заплетенными в косы, по обычаю кипчаков. У кипчаков косы носили только воины, пролившие кровь врага в битве.

Сужан был статен и красив, у него были большие, чуть вытянутые к вискам серо-голубые глаза. Его рыже-каштановые волосы слегка вились, придавая почти женственное очарование тонким чертам лица. У него был прямой гордый нос, точеный подбородок и по-девичьи прелестные уста. Улыбка Сужана радовала глаз и располагала к нему всякого, но смех его был неприятен и резок. Впрочем, смеялся Сужан редко, зато часто улыбался.

Настасья сразу догадалась, что Сужан заранее сговорился с теткой, так как Союн-Беке куда-то увела Исабека, оставив Настасью наедине со своим племянником.

– Ты долго меня избегала, кошечка, – с холодной улыбкой молвил Сужан, надвигаясь на Настасью, – но сегодня я наконец-то вкушу всласть от твоих прелестей. Будь благоразумна, и я не сделаю тебе больно, красотка.

– Мне пора идти в церковь, – пролепетала Настасья, видя, что Сужан снимает с себя пояс и кафтан, не скрывая своих похотливых намерений.

– Ничего, я ненадолго задержу тебя, прелестница, – сказал Сужан, подходя вплотную к Настасье и с наглым спокойствием завалив ее на овальный стол, укрытый зеленой парчовой скатертью.

Поняв, что сопротивляться безполезно, Настасья позволила Сужану обнажить себя и, раздвинув согнутые в коленях ноги, приняла в себя его готовое к соитию естество. Это была ее комната, за этим столом она вкушала пищу, здесь она уединялась по вечерам, в этих стенах до сего случая ею обладал только Исабек. Чтобы не видеть над собой самодовольное лицо Сужана, Настасья закрыла глаза. Она крепко держалась руками за края стола, терпеливо вынося эту прихоть племянника Союн-Беке.