Читать «Византиец» онлайн - страница 32

Виссариону сравнение не понравилось.

— Это некорректный логический прием. Не уподобляйся Трапезунду.

Привычное «сын мой» оказалось опущенным.

Н., тем не менее, посчитал возможным переступить через приличие и довести разговор до конца.

— Почему некорректный, ваше высокопреосвященство? Русские почти что сбросили иго татар. Они воюют с Литвой и Польшей, причем довольно успешно. Держат в страхе Ливонский орден. Еще немного, и они напрямую схлестнутся с турками. Их торговые интересы уже пересекаются. Кстати, разгром Таны отнюдь не вызывает у русских восторга.

Согласен, ожидать от них значительной помощи в ближайшие годы нереально. Но в перспективе — а мы-то с вами говорим о судьбе греческого народа, греческой церкви и греческой цивилизации — русские, я думаю, могут стать весьма серьезным противовесом туркам. Одолев татар, они нисколько не пасуют перед этой новой угрозой. Татары были пострашнее.

— Хорошо, положим, так. Но с Иоанном-то ты что собираешься делать? Он же женат.

— Ваше высокопреосвященство, вы же сами учили — с Божьей помощью выход всегда можно найти. С женой можно развестись. Можно отправить ее в монастырь. Наконец, она может умереть. Мало ли что может произойти.

Наступила еще одна пауза, еще более длинная и неудобная. Виссарион уже понимал, что его помощник вышел на этот разговор хорошо подготовленным и, что неприятнее всего его поразило, с вызревшим намерением осуществить задуманное.

Жизнь перемалывает все. Виссариону слишком часто приходилось идти на компромиссы со Святым престолом. Поначалу он оправдывал себя необходимостью жертвовать во имя спасения родины. Потом слияние с латинством стало его второй натурой. А потом он несколько раз оказывался на расстоянии вытянутой руки, одного голоса от заветного престола Святого Петра. Такой опыт меняет людей. Может быть, в глубине души у Виссариона где-то и запрятались семена греческого патриотизма, которые при благоприятных условиях могли бы прорасти. Но сейчас эти зерна никак себя не обнаружили.

Кардинал Никейский как-то излагал группе приближенных свою теорию сохранения византийской цивилизации. Это случилось довольно давно, но Н. хорошо помнил слова учителя. Виссарион рассуждал о плавном вхождении православия в католицизм. Н. тогда показалось, что Виссарион высказывался больше на публику, в расчете на доносчиков. Чтобы лишний раз продемонстрировать, что у него нет никакой альтернативной восточной политики, отличной от официальной политики Святого престола.

Кардинал объяснял, что очень важно использовать силу византийской учености для укрепления католической церкви, спасать людей, разбросанных после разгрома Византии по всему Средиземноморью, собирать рукописи, делать переводы, учреждать кафедры греческого языка, открывать библиотеки, создавать в местах компактного проживания греческих эмигрантов греческие поселения под эгидой Святого престола. Выходило, что Виссарион излагал свои настоящие мысли.

Наконец кардинал прервал молчание.

— Я тебе скажу откровенно, мне не нравится эта идея. Ты знаешь, что всегда губило нас, греков? Непоследовательность. У нас никогда не хватало терпения держаться избранного курса достаточно долго, чтобы дождаться результатов. Мы начинали суетиться, метаться и в итоге проигрывали.