Читать «Взгляд эмигранта на Россию-1996» онлайн - страница 14

Эстрада времен - "Ландыши, ландыши" или "Синенький скромный платочек" - канула в Лету. Теперь это большой шоубизнес с большими доходами. Рыночному хозяйству - рыночная эстрада, а что еще могло быть? Сирены с дерзко обнаженными прелестями прочно захватили сцену. Нет смысла перечислять имена, они ежедневно мелькают на телеэкране и на страницах бульварной прессы. Говорили мы: в песне обнажают душу. Теперь предельно обнажают тело. Продюсеры и покровители отбирают певиц и "раскручивают" их как бы по принципу: если нечего показывать, нечего и петь.

Поют песни-однодневки, что при умелой организации бизнеса проливается золотым дождем. Вот звездочка эстрады подтанцовывает и примурлыкивает в микрофон: "Ох, Леха, Леха, мне без тебя так плохо...", а юные зрители-поклонники заходятся от восторга. Почему? Песня-то незатейливая, как грабли. Но это неважно. Публике дается восхитительное зрелище. И лучшая часть этого зрелища - сама певица. Она могла бы даже перестать петь, просто стоять или бегать по сцене, приветствуя своих фанатов - восторга не поубавилось бы.

Вот дородный господин с благообразной сединой в бороде (говорят, знаменитость, сочинитель-исполнитель в одном лице) лихо распевает в ритме фокстрота "Киса-киса-киса - ты моя Лариса, мягкая, пушистая девочка моя... розовые ушки у моей подружки... Розовые рюшки у ее подушки..." На фоне этой и других равнодостойных песенок то, что поет "классный парень" Слава Бутусов, воспринимается уже как основательная философская мысль:

Если ты выдернешь волосы,

Ты их не вставишь назад.

И твоя голова всегда в ответе

За то, куда сядет твой зад...

Может быть, это он о России? Да нет, скорее всего, своим опытом делится. Игорь Тальков был последним, кажется, кто в песнях надрывно кричал о России:

Листая старую тетрадь

Расстрелянного генерала,

Я тщетно силился понять,

Как ты могла себя отдать

На растерзание вандалам?

Но его уже нет. Застрелен в нескольких шагах от сцены. Фатальная неизбежность. Пришло время хитов "Зайка моя" или "Киса-киса". И ушло время песен Высоцкого.

Два года назад я обзвонил около 20 студий звукозаписи в Петербурге, чтобы заказать "всего Высоцкого". Ни одна студия не могла выполнить заказ. В то же время в киосках "Роспечати" можно было купить не меньше 12 разных кассет Вилли Токарева. Это уже знамение времени, подумал я.

Умный собеседник в редакции указал на мою "неточность" в утверждении, что Высоцкого нет. Он есть, 25 или даже 30 кассет в продаже, достаточно, не так ли? Да, теперь он наличествует как товар, и это говорит о нормально развивающемся бизнесе. Но Высоцкий ушел из атмосферы общественной жизни как состояние духа, как ощутимая и совершенно необходимая душевная опора, как символ неприятия фальши и многообразнейшей дури общества, как точный ориентир в мире кривды и правды. Социально значимые песни - это не тот товар, который требуется на современном эстрадном рынке.

В этом смысле эпоха Высоцкого прошла. Произошла знаковая перемена. А блатная песня (зачастую ее имитация) переживает свой подлинный триумф. Да, время блатное на Руси, и песни блатные. В моде они. Вот один из исполнителей на экране ТВ. В прошлом его "обижали" власти, даже преследовали в уголовном порядке. Тоже несправедливо. Сейчас его кассеты продаются, он дает интервью на телевидении, и он, с жестким лицом бывалого зэка, сдержанно комментирует блатной городской романс, а то берет гитару и напевает вещи, обожаемые воровской "малиной". По телевизору, читатель, по телевизору!